— Да я уже понял! Убери голову! Я же ничего не вижу!
Лиз наконец отпустила меня и, довольно тряся кулаками, уселась на пассажирское сиденье.
Мы заехали в ангар, и я припарковал машину в секции номер восемнадцать. Сейчас здесь было удивительно пусто и тихо. Совсем не так, как утром, перед началом гонки. Лишь две другие машины, как и мы, завершили её и смогли добраться до ангара своим ходом. Ещё одну притащили на буксире, она была в прямом смысле изуродована: вся в отверстиях от пуль, без стёкол, с обгоревшей краской с одной стороны. Но, видимо, эту страдалицу ещё можно было восстановить.
Заглушив мотор, я вылез из машины. Обошёл её спереди и стал разглядывать повреждения. Похоже, Лиз предстоит много работы, чтобы подготовить её малышку к следующей гонке. Вся пассажирская сторона была изрядно помята и из-за этого дверь Лиз не открывалась. Капот был исцарапан, а в нескольких местах и вовсе пробит насквозь. Толстое лобовое стекло покрылось густой паутиной трещин и теперь точно нуждалось в замене.
Вместо шума и лязга металла, откуда-то из-под потолка доносились весёлые трели птиц. А между выбитыми окнами гулял ветер, принося с собой шелест листвы.
Лиз вылезла вслед за мной и, прихрамывая, подошла ближе:
— Макс, твоя голова! — она протянула пальцы к моему виску и, смешно скривившись, втянула в себя воздух сквозь сомкнутые зубы. — Больно, да?
— Вот это шишак! — сказал я, нащупав ладонью на своей голове здоровенную шишку. — Да, ерунда, почти не болит. А сама как? Ты хромаешь.
Лиз расстегнула пуговицу на шортах и молнию ширинки и, потянув шорты за низ, приспустила один край. Сбоку на ее бедре расплывался огромный синяк.
— Ох ничего себе! Тебе, наверное, нужно к врачу! Это, когда мы слетели с дороги после тарана тех машин?
Лиз по-детски поджала нижнюю губу и быстро закивала, осторожно натягивая шорты обратно. Я протянул ладонь и аккуратно приложил её к больному месту, а затем виновато посмотрел в лицо Лиз. Застегнув пуговицу, она подняла взгляд, и наши глаза встретились.
Лиз медленно подняла руки и, опустив их на мои плечи, сомкнула пальцы в замок. Моя ладонь скользнула по джинсовой ткани к заднему карману шорт. И, положив вторую руку на другой карман, я прижал Лиз к себе.
Думая обо всём, что произошло здесь сегодня, я сказал:
— Это было так необычно и так...
Пока я пытался подобрать нужное слово, губы Лиз становились всё ближе. Я не удержался и поцеловал её. Она закрыла глаза и ответила мне горячим поцелуем.
— Бензин?
— Прости, пришлось немного подсосать, чтобы насос быстрее заработал, — Лиз рассмеялась, а потом тихо и как-то неуверенно спросила: — Ты останешься?
Глава 15. Невыполнимое обещание
Вопрос, заданный Лиз, озадачил меня. Что значит, останусь? Разве я могу? Неужели эта локация предполагает такой вариант? Нет, я уверен, что такого быть не может. Но зачем-то же это было сделано.
Улыбаясь, Лиз с надеждой смотрела в мои глаза и ждала от меня ответа.
— Ты обещала мне рассказать кое-что, помнишь?
Счастливая улыбка Лиз медленно улетучилась с её лица.
— Конечно, я помню, — Лиз отстранилась и, сделав два шага назад, присела на край переднего щита. — Знаешь, до тебя никто не задавал вопросов. Ты не такой, как они.
— Не такой, как кто? — шутливо и как-то несерьёзно спросил я.
— Как другие водители. Они появляются здесь каждый раз, когда проходят соревнования. Почти все погибают, раньше или позже. А те, кто доезжают до финиша, потом бесследно исчезают и больше никогда сюда не возвращаются.
— И много их было?
— Я не считала. Человек десять, наверное. Когда-то я и сама сидела за рулём. Но после одного события мне запрещено участвовать в гонках в роли пилота. Так что ты хотел спросить у меня? Валяй, спрашивай!
— Твой прежний водитель. Что с ним случилось?
— То же, что и с другими. На четвёртом круге его ранили, и он больше не мог продолжать гонку. Я села за руль, а он... Ему крепко досталось. Когда мы финишировали, он уже был без сознания.
— Так он выжил?
— Я не знаю. Он бесследно пропал из больницы в тот же вечер.
Как интересно! И ведь не докопаешься! Ладно.
— А зачем ты вообще занимаешься всем этим?
— Чем? Участвую в гонках? Макс, это жестокий мир. Мне приходится выживать. А участие в этом шоу приносит хорошие деньги, — Лиз как-то странно изменилась в лице. — Ведь у меня на шее младш... — оборвав речь на полуслове, Лиз коснулась щеки краем ладони и, втянув воздух ртом, продолжила: — Зачем тебе это? Эти вопросы. Ты ведь уйдёшь. Как и все остальные.
Я молча смотрел на Лиз, обдумывая её слова.
— Почему ты молчишь?
— Я думаю, — собираясь с мыслями, ответил я. — Послушай. Это всё очень впечатляет. Но, кажется, пора остановиться. Мы ведь закончили тестирование локации, не так ли? И кстати, я не заметил здесь багов.
— Макс, ты такой странный! — улыбнувшись снова, сказала Лиз.
— Странный?
— Ну да! Ты что, прилетел с другой планеты?
— Хороший вопрос. А ты сама откуда?
— Как откуда? Отсюда!
— Нет, я серьёзно. Кто ты? Среди тестеров у нас только одна девушка... — рассуждал я вслух. — Кстати, а у парня может быть женский аватар?
Эта страшная мысль пришла мне в голову неожиданно. Я не на шутку испугался. Нет, этого не может быть! Парень не смог бы повторить так точно все эти женские штучки. Но было поздно, я уже задал Лиз этот нелепый вопрос.
— Я не понимаю, что ты говоришь. Каких тестеров? Какой аватар? Ты точно в порядке?
Лиз не выходила из роли. По-моему, это уже было слишком.
— Искин, открой список задач, — попросил я.
Рядом со мной появилась голографическая панель.
Локация: NK-87
Версия: 113.24, вариация: соло
Продолжительность: 2.61 / 3.0 ч.
Задача: принять участие в проходящих в городе соревнованиях на боевых автомобилях в качестве пилота либо стрелка (на ваш выбор). Ваш номер участника: 18. Каждая команда состоит из двух человек. Второй член вашей команды будет ждать вас у машины. Результат гонок значения не имеет. Выход за пределы ангара или трассы запрещён и приравнивается к провалу задания.
— Куда ты смотришь? — спросила меня Лиз.
— Ты её не видишь?
— Не вижу кого? О ком ты говоришь?
— Ну вот же она! Информационная панель.
Лиз посмотрела в разные стороны, а потом уставилась на меня:
— Я ничего не вижу, Макс!
— Подожди секунду.
— Макс, эта панель видна только тебе, — сказал искин.
— Понятно! — ответил я, продолжая читать голографический текст.
— Что понятно? Ты разговариваешь сам с собой? — начала раздражаться Лиз.
— Нет, не сам с собой. Дай мне минуту.
Изучая задание, я увидел сквозь полупрозрачную панель, как к нам подошли два силуэта.
— Слышь ты, глупая курица! — начал один из них, протягивая хрипловатым басом каждое слово. — Ты торчишь мне теперь новую тачку!
Я посмотрел на этих двоих. Один из них был бомжеватого вида, с небритым перекошенным лицом. В руке он держал огрызок какой-то трубы. Второй, который сказал это, был покрепче, на вид лет сорока пяти, в вытертой кожаной жилетке нараспашку поверх рубахи. Он был гладко выбрит и аккуратно подстрижен. А на пальцах его правой руки виднелись какие-то наколки.
Я закрыл панель и, сделав шаг, встал между ними и Лиз. Весь этот разговор несколько разозлил меня. Если это всё происходило по сценарию, значит, сейчас будем отыгрывать общение с неписями.
— Ты как разговариваешь? Извинись перед девушкой! — ответил я ему.
— А ты что ещё за хер с горы? — спросил второй, перекинул трубу в другую руку, потом обратно и стал постукивать ей по открытой ладони.
— Не твоё дело. Лучше заткнись.
— Чё ты сказал, сопляк? — заорал он мерзким голосом.
Бомж замахнулся трубой и собрался уже сделать шаг в мою сторону. Но я сработал на опережение. Вытянув руки, я перехватил трубу и с размаху ударил его ногой в живот. Он отпустил её и упал на спину. Сделав широкий шаг, я, покрепче ухватил трубу двумя руками ближе к краю и, подняв её над собой, с разгона вогнал в плечо ублюдку.