Затих на секунду и, снова улыбнувшись, добавил:
- Но и не оставляли меня одного...
Разве могло меня тогда потрясти предположение, что Жора так одинок?
- Как? - спрашивает Лена.
- Так безжалостно... Он, я полагаю, уже оторвался от земли, паря в небе, как жаворонок, но ее цепи еще крепко удерживали его. И все мысли его были там, внизу, на земле... Мысли о земле... О ее преображении.
Но и на Небе!..
- И долго ты собираешься её трясти? - спросил я.
- Кого?
- Свою Землю?
Жора улыбнулся:
- Пока мир не упадёт. Если честно - я опасаюсь успеха. Скоро, совсем скоро наше прошлое подпилит сук, на котором еще тлеет и теплится наша жизнь, но и подставит плечо нашему будущему. Как думаешь?
Вдруг это и я признал: в прошлом у Жоры было большое будущее.
И прошлое - прошло...
Глава 2.
Вскоре все повторилось: и звезда на востоке, и волхвы, и их дары... Ведь всякое будущее содержит в себе частичку прошлого. И его, это будущее, нужно жадно звать, тянуть к себе, приближать... Сегодня! Сейчас!
- И вам удалость? - спрашивает Лена.
Я только нежно прижимаю ее к себе. Затем мы усаживаемся на свои места, и я, как ни в чем не бывало, продолжаю:
- И представь себе, - говорю я.
- Представляю...
- Нам удалось получить один-единственный клон Иисуса, один-единственный...
- Да, ты говорил...
- Он быстро рос... Казалось, он был таким же, как все мальчишки его возраста: белокожий, густобеловолосый, вихрастый, ловкие руки и быстрые ноги, звонкий заливистый смех и густо-прегусто синезеленоглазый! Что сразу же бросалось в глаза - Его обворожительная улыбка! Точь-в-точь как у Жоры. Ему не было и трех месяцев, как все признали в нем Жору.
- Слушай, - прилип я к Жоре однажды с вопросом, - как?! Как тебе это удалось?
- Что?
Он посмотрел на меня и не смог сдержать улыбки.
- Не юли, - сказал я, - сам знаешь «что».
Ясное дело, что меня интересовало, как Жоре удалось вылепить самого себя с геномом Иисуса.
- А ты пораскинь своим утлым умишком, - продолжал улыбаться Жора, - потужься, подуйся, напряги свои мОзги...
Он всегда делал ударение на «о», когда произносил это слово.
- Я уже давно тужусь-дуюсь, - сказал я, - и никак не могу взять в толк...
- Не укакайся, - посоветовал Жора, - а если серьёзно...
- Стоп, - сказал я, - стоп. Не говори ничего!
- Ну вот, видишь. Я тебя поздравляю.
Бесконечно загадочны, но и неумолимы чудеса прикладной генетики!
- И разве я мог бы такое кому-то доверить, - заключил Жора, - да никому.
- Даже мне? - спросил я.
- А тебе так тем более. Ты же...
- Что?
- Да нет, ничего. Ты - гений, это ясно всем, но этого мало для спасения мира. Здесь нужна жертва. Ты же...
- Что?
- Завтра расскажу, - ушел Жора от ответа.
Он сощурил глаза, словно вслушиваясь в грохочущую тишину мира, выдержал паузу, затем:
- Я вот о чем думаю...
Он снова умолк, изучая меня взглядом и как бы угадывая, можно ли мне доверить свое откровение, и, по-видимому, доверив-таки, продолжал:
- Понимаешь, вся жизнь на земле сосредоточена в генах. Геном жизни, по сути, это и есть геном Бога. В каждом из нас сидит и ромашка, и лютик, и тля и гаденыш... Ты же сам знаешь, как иногда становишься то лисицей, то дятлом, то желудем, то простым гадом. Разве ты не замечал в себе гада?
- Гада?
- Ахха... Такого ублюдка, жалкого гаденыша? Его гены сидят в тебе, притихнув, посапывая себе в тряпочку до поры до времени. Пока они не востребованы. А потом вдруг - бац! Опс! Ты гадишь и гадишь...
- Опс?! - выкрикиваю я.
- Ага - опс! - говорит Жора. - Рассыпая вокруг себя горы вони. Пссс... Бзззз... А потом вдруг становишься пионом. Источаешь дурман неслыханных ароматов. Или лопухом, или...
- Лопухом, - кивнул я.
Вдруг Жора умолк. Порыскав в карманах, нашел телефон, что-то там кому-то говорил-говорил, и когда кончил, вернулся к своим мыслям.
- Я прав? - спросил он.
Я кивнул.
- Вот и пораскинь своим утлым мозгишком, - сказал он, - куда и как ты живешь? Для человека геном Бога сосредоточен в Христе, в нас же - всякой твари по паре, ну и лютиков с чертополохом... Всего - полно!..
Он весь вечер говорил-говорил, убеждая меня в том, что у него просто не было иного выхода, кроме как подмешать свои гены к генам Иисуса.
Я только слушал...