Он проводил девушку взглядом до подъезда, а несколько минут спустя в ее окнах зажегся свет. Степнов вылез из машины, размяв затекшие ноги, захлопнул дверь и, нажав на брелок сигнализации, тоже направился в сторону ее подъезда.
Дверь открылась мгновенно. Но, увидев на пороге его, девушка отшатнулась назад.
— Ты?! — она не смогла сдержать удивления, и даже не успела испугаться.
— Не ждала? — с усмешкой спросил Саша, глядя на нее исподлобья. — Или ждала, но не меня? Она еще не переоделась, лишь сбросила туфли и босиком едва доставала ему до плеча.
— Зачем ты пришел? — вопросительно посмотрела на него Юля. Внутри медленно, но с каждой минутой все сильнее поднимался холодный, вязкий страх, от которого все сжималось и становилось тяжело дышать.
— Соскучился, — откровенно разглядывая ее, оскалился опер.
Ей показалось, или сегодня его взгляд был еще насмешливее, чем обычно? — Слушай, ну сколько можно? Я думала, ты все понял, — как можно спокойнее проговорила девушка.
Саша даже бровью не повел, привалившись плечом к стене, и с удовольствием разглядывал ее.
— Не-а, я не понятливый, — покачал головой Степнов все с той же усмешкой. — Может, объяснишь еще раз, наедине? В гости пригласишь? — Родители запрещают пускать в дом незнакомых людей, — настороженно произнесла Юля, намереваясь закрыть дверь, однако Саша подставил ногу.
— Да ладно, я знаю, что ты живешь одна, — просто сказал парень, глядя ей в глаза.
— Уходи, или я вызову ментов, — серьезно предупредила она, чувствуя, как внутри все задрожало.
На секунду в его глазах промелькнула злость, но уголки губ по-прежнему смеялись.
— Тебе меня одного мало? — хмыкнул Степнов, рукой дернув за ручку, распахивая дверь и наклоняясь к лицу девушки, желая запечатлеть на ее губах поцелуй, не обращая никакого внимания на ее расширившиеся от удивления глаза.
Юля сделала шаг назад, с опозданием осознавая, что он может последовать за ней в квартиру. Саша тоже сделал шаг и был практически на пороге. Еще шаг и…
— Молодые люди, нельзя ли по тише?! Вы мешаете мне смотреть сериал, — грозно проговорила старушенция, живущая по соседству, и потрясла в руке телефонной трубкой. — Сейчас я наряд вызову, время уже позднее.
Это была та самая старушка, кота которой недавно ловила Юля, и она же просиживала на лавочке возле подъезда вместе со своими подругами в тот вечер, когда Макс подрался со Степновым. Именно благодаря ей весь двор знал подробности личной жизни всех проживающих в этом подъезде, и не только в этом. Нудная и вредная старушенция, которую Юля терпеть не могла и лишь из уважения к пожилому возрасту была с ней вежлива. Сейчас ее занудство оказалось весьма кстати, и девушка впервые безумно обрадовалась ее появлению.
Воспользовавшись тем, что Степнов на секунду отвлекся, Юля снова шагнула вперед, вытесняя парня подальше и громко крикнула, обращаясь к старушке: — Марья Васильевна, извините, что потревожили, молодой человек уже уходит! — и, желая задержать старушку подольше, спросила с интересом: — Как поживаете? Как давление, не скачет? Степнов сжал кулаки, усмиряя желание спустись старушенцию с лестницы, но внешне никак не подал виду, выдав широкую улыбку.
— Это был твой выбор, — чуть слышно, сквозь зубы произнес он, глядя девушке в глаза и, развернувшись, пошел в сторону лестницы. — Но я бы, на твоем месте, еще раз подумал.
Глава 12
Как только шаги парня стихли где-то в районе первого этажа, Юля поспешно захлопнула дверь, даже забыв попрощаться со старушенцией, которая принялась во всех красках расписывать ей свой недавний поход в поликлинику, чтобы измерить давление. Закрыв все замки, девушка прислонилась спиной к двери и зажмурилась.
Сердце бешено стучало, готовое в любой миг вырваться из груди, руки похолодели и едва слушались. Она испугалась. Испугалась не на шутку. Было что-то в его взгляде такое, отчего по спине побежали мурашки, и кровь застывала в жилах. И вроде бы его слова не содержали открытых угроз, однако от них становилось не по себе.
Сама не понимая зачем, Юля подошла к окну и плотно задвинула шторы, словно боялась, что Степнов притаился где-то на карнизе. С одной стороны, ей было смешно, до чего дошли ее мысли, с другой, эта ситуация начинала ее злить, но самое главное, происходящее уже переходило границы, за которыми становилось по-настоящему страшно.
На следующее утро она переступала порог отдела с тяжелым сердцем, думая лишь о том, как пережить этот день. Дверь в кабинете главного опера была открыта нараспашку, как бы давая ей знать, что он здесь и никуда не собирается. Сам Степнов громко разговаривал с кем-то по телефону и, похоже, был не в лучшем настроении. А у нее по плану, как назло, оставался его кабинет и архив, ключ от которого дежурный никак не мог отыскать.