Они подошли ко входу в расположенный по соседству детский сад. У самых ворот росла сосна, а под ней стояла ещё одна каменная плита, на которой было высечено стихотворение.
— «Воин снимает латы, дабы дать отдых усталым плечам; плач диких уток близко у изголовья»… Строчки, которые князь Кэнсин написал на этой земле. Он провел здесь много яростных и тяжёлых сражений, и было время, когда вся область Эттю находилась под властью Уэсуги. Но потом князь Кэнсин скоропостижно скончался. Смута Отатэ[5] охватила земли Этиго, и Ода[6] воспользовался моментом, чтобы начать кампанию по захвату Эттю.
Заметив, как Такая поморщился, Наоэ сказал:
— Вам этот рассказ, должно быть, неприятен…
— Нет… Ничего, продолжай.
Повинуясь его желанию, Наоэ заговорил снова:
— Когда ваша смерть положила конец борьбе за наследство, князь Кагэкацу двинул войска, чтобы отвоевать Эттю. Замок Уозу был тогда одновременно и опорным пунктом для нападения на Эттю, и оплотом обороны Этиго. Поэтому Ода собрал армию и объединенными силами атаковал замок.
Наоэ сделал паузу и взглянул Такае в лицо.
— Сасса Наримаса[7], которого вы помните, тоже участвовал в той битве. Нобунага повелел ему править этими землями, и Наримаса, вероятно, был самым решительным образом настроен очистить Эттю от Уэсуги.
Такая молчал.
— Когда происками Оды Мори Нагаёси из Синано внезапно напал на Этиго, господин Кагэкацу был вынужден вернуться в Касугаяму. Он не смог даже послать подкрепление в Уозу и потому, скрепя сердце, разрешил остававшимся там генералам сдать замок. Но те отказались сдаваться. Они приняли осаду и продолжили сопротивление.
Наоэ перевел взгляд на темнеющее в ночи здание школы.
— Замок пал. Три тысячи солдат погибли в бою, а все семнадцать генералов совершили сэппуку вот здесь, у главной цитадели. По иронии судьбы это произошло ровно на следующий день после того, как Ода Нобунага был убит в храме Хоннодзи.
Такая распахнул глаза от удивления.
— Войска Оды спешно отступили, — продолжал Наоэ, чуть опустив взгляд, — и Уэсуги снова заняли замок, но погибших было уже не вернуть. Если бы они продержались ещё несколько дней… Насмешка судьбы, но до чего жестокая насмешка.
На утопающем в сумраке школьном дворе забрезжил слабый фосфоресцирующий свет.
— Здесь покоятся души тех трех тысяч, что пали в битве за Уозу.
Призрачная энергия разбуженных духов волнами расходилась по двору. «Дон-дон», — донесся откуда-то звук, похожий на звон колокола.
— Наоэ, что это?..
— «Колокол упокоения». Сейчас она появится…
Энергия сгущалась в туман, и вот, в самом центре дымящегося облака стали различимы очертания чьей-то фигуры. Силуэт постепенно приближался, становясь всё более четким. Длинные волосы, белоснежное кимоно… Перед Такаей и Наоэ явилась женщина. В правой руке она держала маленький колокол, в который время от времени позванивала.
— Это — дух-хранитель спокойствия[8]. Мы называем их Белыми Девами. Её работа в том, чтобы успокаивать обитающие здесь души.
Тем временем колокол в руках Белой Девы утих. Женщина опустилась на колени перед Такаей и распростерлась в глубоком поклоне.
— Ответьте, окажите ей милость. Для неё вы — господин. Она ведь такой же член Призрачной Армии Уэсуги…
— Как — она тоже?.. Но она даже не перерождённая…
— Армия Уэсуги включает в себя всех духов, которые подчиняются господину Кэнсину. Мы, якши[9] — лишь полководцы, предводители над остальными…
— Значит, все эти люди…
Такая обвел взглядом школьный двор, который к тому времени уже был заполнен бессчетным числом призраков. Несколько фигур стояли позади Белой Девы — должно быть, те самые генералы, что покончили с собой…
— Все они поначалу были духами мщения[10], но когда господин Кэнсин стал богом войны и обратился к ним с призывом — расстались с мыслями о мести дабы присоединиться к Призрачной Армии Уэсуги. Обычно они мирно спят в этой земле, но случись им однажды получить приказ — и они тут же поднимутся, чтобы встать под наши знамёна. И единственный человек, который может отдать подобный приказ — это вы.
Бросив взгляд на грациозно склонившуюся перед ним Белую Деву, Такая снова посмотрел на призраков во дворе.
— Подобные отряды есть у нас в каждой провинции. И везде есть свой дух-хранитель спокойствия, Белая Дева, которая также следит за обстановкой дел на вверенной ей территории, наблюдает за действиями духов-генералов и докладывает нам. Так устроена система, которая позволяет нам быть в курсе событий Усобицы Духов. Но в последнее время духи, которые должны были бы мирно спать под охраной Белых Дев, начинают пробуждаться, растревоженные появлением генералов. Участились случаи, когда Белые Девы сами не могут с ними справиться…
5
Смута Отатэ — борьба за власть внутри дома Уэсуги, которая разгорелась после смерти Кэнсина. На место главы клана претендовали два его приемных сына: Кагэтора и Кагэкацу. Победу одержал Кагэкацу, а Кагэтора был вынужден покончить с собой.
6
Ода Нобунага — легендарный полководец эпохи Усобиц, один из Трех Объединителей Японии. Самый могущественный из всех духов-генералов, его сила поистине ужасна. После схватки с Кагэторой тридцать лет назад его местонахождение неизвестно.
7
Сасса Наримаса — один из генералов Оды Нобунаги. Перерождённый, участвует в Усобице Духов на стороне Оды. Такая уже встречался с ним во время предыдущей миссии Уэсуги в Наре.
8
Дух-хранитель спокойствия — название одной из многочисленных разновидностей духов. Такой дух не имеет тела и привязан к определённому месту, которое должен охранять.
9
Якши Уэсуги — прозвище, данное пятерым перерожденным Призрачной Армии Уэсуги, которые обладают изгоняющей силой — особой способностью отправлять духов на тот свет. Это Уэсуги Кагэтора, Наоэ Нобуцуна, Иробэ Кацунага, Ясуда Нагахидэ и Какизаки Харуиэ.
10
Духи мщения (духи-мстители) — общее название для духов, которые не смогли отправиться в иной мир из-за каких-то сильных чувств (как правило, негативных), которые испытывали в момент смерти. Они остались на земле, чтобы отомстить своим обидчикам или реализовать цели, которых не смогли достичь при жизни. Все духи-генералы являются духами мщения.