Остановив на полпути занесенную руку, Наоэ медленно сжал пальцы в кулак.
Горько искривил губы, насмехаясь над самим собой: «Дурак…»
…Никогда ты до него не дотянешься, никогда не получишь. Так почему же…
…Вот бы разучиться чувствовать — вообще, совсем. Насколько было бы легче… Нет чувств — нет и боли…
«Бред… бред сумасшедшего…»
Такое извращенное желание просто не может быть ничем иным. Наоэ затолкал в себя эти слова, словно таблетку аспирина, и некоторое время прислушивался — действует ли? Потом встал и подошел к окну; приложил руку к прохладному стеклу, глядя на ночной город.
«Я же сам в это не верю».
Ни во что в себе он уже не верил — ни в привязанность, ни в искренность. Только бешеная, животная жажда — вот единственное, что он чувствовал наверняка.
Никакая это не любовь, а порождение больного сознания, бред искорёженной души, которая не выдержала слишком затянувшейся жизни… Это просто не может быть любовью.
«Безумец…» — Наоэ цинично усмехнулся, проклиная себя, и снова обернулся посмотреть на Такаю.
«Он так беспечен лишь потому, что не знает, каков я на самом деле. Нет, у меня не было права становиться его соратником…»
Защитником, хранителем… Наоэ не мог просто присматривать за ним на расстоянии — не такая широкая у него была душа. Казалось бы, четыреста лет должны сделать человека хоть чуточку лучше — но куда там. Даже если и наступает однажды момент прозрения, когда самому хочется прекратить, наконец, эти муки — не так-то просто вырваться из порочного круга страданий и страстей, которые составляют человеческую жизнь. У Наоэ не получилось.
«А я-то думал, что после четырехсот лет стану чуть ли не святым…» — но даже само стремление к этому куда-то пропало, потерялось в бесконечной веренице месяцев и дней.
С каждой новой фальшивой смертью в нем росло преклонение перед смертью истинной. Смерть не только не вызывала у Наоэ страха — в самом этом слове ему чудилось обещание покоя и отдохновения. Но что же было для него «истинной» смертью?.. Отказ от перерождений и очищение души для следующего воплощения?.. Нет, не то. Для Наоэ «умереть» значило вообще никогда больше не перевоплощаться. Полное и окончательное разрушение души…
«Никому не дано вырваться за пределы Шести Царств…»
От боли нигде нет спасения. А верить в то, что где-то есть выход, что человек после смерти может стать буддой — такое под силу лишь тем счастливцам, в чьей жизни бывает и начало, и конец.
Наоэ бросил в сторону Такаи взгляд, полный невыносимой тоски.
«Скажи… ты сейчас счастлив?.. — хотелось ему спросить, глядя в это безмятежное лицо. — А мне как обрести счастье?.. Чем утихомирить желание, у которого нет ни конца, ни края? Если позволить себе утолить его, подобно изголодавшемуся зверю, смогу ли я достичь забвения? Сделать тебя рабом своих удовольствий, и, переплетаясь, скатиться в пропасть — избавлюсь ли я тогда от тех неисчислимых страданий, что привязывают меня к жизни?»
…Чего же я хочу? Чего я хочу от тебя, сейчас?..
Наоэ глубоко вздохнул и начал расстегивать рубашку, собираясь пойти в душ. Надо поскорее лечь спать, думал он, хотя и знал в глубине души, что ему уже не сомкнуть глаз этой ночью. Или пойти напиться? Может, виски снимет горячий зуд во всем теле, прогонит эти галлюцинации, которые уже превратились в хроническую болезнь?
Наоэ раздумывал над этим, когда услышал посторонний звук: где-то плакала женщина. Сначала он подумал, что в соседней комнате — но нет, не похоже. Постепенно плач становился все более отчётливым, и Наоэ, наконец, понял: звук раздается у него в голове. Он улавливал его шестым чувством.
Кто бы это мог быть? И почему он до сих пор ничего не заметил? Настолько сильная мысленная волна…
Плач не прекращался. То были горькие, почти злобные рыдания. Наоэ обернулся к окну — снаружи?..
— …ммм… — разбуженный шумом, Такая открыл глаза. Наоэ куда-то собирался.
— Ты куда?
— Я вас разбудил? Извините.
— Да нет, ничего… Что это?.. — теперь Такая тоже услышал плач.
— Этот звук беспокоит меня уже некоторое время. Хочу пойти посмотреть, откуда он доносится.
— Погоди, я с тобой, — и Такая начал быстро одеваться.
Они пошли на звук, по пути проводя ментальную разведку, и, в конце концов, поняли, что источник находится где-то в западной части города.
— Уже недалеко.
Наоэ снова просканировал весь город и подозрительно нахмурился:
— Мощная негативная энергия. Голос принадлежит духу… Мстительному духу, причем очень сильному. Странно, мы должны были почувствовать его сразу, как только приехали…