Все у него с собой? Секунду он пребывает в потной неуверенности… но теперь все равно поздно — Парки уже закончил свое вступление словами «Леди и джентльмены… а теперь давайте тепло поприветствуем Энгина Хассана… нашего безмозглого террориста!»
Аудитория, следуя указаниям студийного менеджера, взрывается, вступает популярная мелодия, и Энгин, приклеив к своей толстой физиономии приличествующую случаю скромную, самоуничижительную улыбку, выходит на первый план перед камерами.
Вслед за тем Энгин медленно открывает глаза. Никаких девственниц нигде не видно. Он по-прежнему в машине, вокруг обломки, люди кричат, перед ним — большая белая стена. На рай непохоже. Скорее похоже на то, что он все еще здесь, в рассаднике сионизма — еврейской галерее.
Он опускает взгляд: на коленях у него лежит черный металлический детонатор. После всех уверений Тарика и эксперта по огнестрельному оружию — зловещего вида суданца, как его там, Ибрагима — в это трудно поверить, но прибор, кажется, не сработал. Энгин зажмуривает глаза и снова жмет на красную кнопку, на этот раз с чуть меньшим религиозным пылом.
Ничего! Совсем ничего!
Он что, не так что-то сделал? Батарейки сели?
Он опять нажимает на кнопку, на сей раз с открытыми глазами.
И опять, и опять, и опять.
По-прежнему ничего! О Господи, ведь не мог же он снова все напутать?!
До Энгина доносится негромкое постукивание со стороны окна. Осмотревшись по сторонам, он видит — Бог ты мой, этого только не хватало — еврея из этих, особенных, в большой черной шляпе викторианской эпохи и с длинными курчавыми бакенбардами.
— У-х-х. — Энгин с искаженным лицом снова вовсю барабанит по красной кнопке.
— Все в порядке, сэр? — спрашивает еврей.
Энгин с отвращением швыряет детонатор на пол и опускает стекло.
— По-моему, у меня детонатор сломался, — говорит он, не найдя другого подходящего объяснения досадной заминке.
— А, понятно. Вы-таки действительно террорист-самоубийца, — говорит еврей.
Крики между тем прекратились, к машине стекаются другие люди.
— Можно взглянуть?
— Что? — не понимает Энгин.
— На детонатор можно взглянуть? Может, мне удастся починить. Имею небольшой опыт в микроэлектронике.
— Э-э-э… конечно… — Энгин протягивает ему черную коробочку. Еврей вынимает крохотную отвертку из кармана своего черного пальто с фалдами и, поковырявшись ею в приборе минуту-другую, возвращает его.
— Попробуйте еще, — предлагает он.
Энгин еще раз нажимает на красную кнопочку, замечая при этом, как еврей зажимает уши ладонями. Какой смысл, осел ты эдакий, думает Энгин.
Но, как и прежде, ничего не происходит.
Белая женщина, относительно молодая, стоит у машины рядом с евреем, отряхиваясь от пыли и крошечных кусочков разбитого стекла с фасада галереи. Небольшая деревянная щепка застряла у нее в длинных волосах, на лбу царапина. Еврей вкратце объясняет ей, в чем проблема.
— Бог ты мой, — говорит она. — Ну и дела.
— Да, — грустно вторит ей Энгин. — Кое-кто мной будет очень недоволен.
— Еще бы, надо думать. Вы уверены, что проблема не в самой взрывчатке? — спрашивает она.
Секунду подумав, Энгин качает головой.
— Нет, даже на секунду не могу ничего такого допустить. Все материалы высококачественные.
Женщина кивает.
— А вы точно все положили?
В воспаленном мозгу Энгина внезапно проклевывается жуткий росток сомнения.
— Э-э-э… да, по-моему, да, — говорит он.
— Еде же оно тогда?
— В багажнике, в пергаментную бумагу завернуто.
— Может, взглянем? — Молодая женщина не отстает.
— Разумное предложение на данном этапе, — замечает еврей.
— Угу, соглашается Энгин, отстегивая ремень и открывая дверцу машины. — Можно, почему нет.
Они вместе обходят машину сзади. Пока Энгин возится с ключами, как водится, тщетно пытаясь найти подходящий к багажнику, к ним подтягивается еще парочка зевак. Надо бы его пометить кусочком изоленты, что ли, думает он, а вслед за тем слышит свой внутренний голос: пожалуйста, ну пожалуйста, лишь бы не оказалось, что я забыл положить этот проклятый «Семтекс».
Да нет же, он точно помнит, как укладывал взрывчатку. Пришлось для надежности заклинить ее с помощью запаски, чтобы держалась на месте — довольно кропотливая работа.
Победным жестом Энгин демонстрирует прибывающей публике нужный ключ.
— Ага, наконец-то! Нашел! — произносит он и отпирает багажник.
И конечно же, рядом с запаской лежит прямоугольный сверток в серой пергаментной бумаге.