— Кажется, кто-то попался. Ма-а-аленький пугливый зверёнок… — Виолетта с лёгким смешком подошла ближе к мужчине, который обеспокоенно водил взглядом из стороны в сторону, пока не наткнулся им на Борегард. — Ты чего здесь прячешься?
— Я не прячусь. Я занимаюсь делами фабрики. А ты не должна мне мешать. — Вонка ответил с излишней серьёзностью и безразличием, которые выдали его своей фальшивостью. — Ты что здесь делаешь?
— Вас ищу, мистер Вонка. Ты даже не захотел обсудить всё, что было ночью? — Блондинка уселась на кушетку и перебросила руку через мастера, обнимая его за шею. Но тот лишь недовольно прошипел и быстро скинул её с себя.
— Что было ночью? Ты меня изнасиловала, вот что было. — Вильям повернулся к девушке и неаккуратно стянул шейный платок, освобождая эту часть тела. Большая часть болезненно-белой кожи была покрыта тёмно-малиновыми или бордовыми пятнами разных размеров. — Видишь, что ты сделала? И не только на шее.
— Ты меня спровоцировал! Ладно, извини. Не справилась с чувствами, с кем не бывает. — Виолетта словно просияла, разглядывая засосы и слегка проводя по ним пальцами. Вонка дёрнулся от её прикосновений, словно от огня. Но было видно, что Борегард довольна своей работой.
— И ты ударила меня по лицу. До сих пор щека болит. — Вилли обиженно отвернулся, прикоснувшись подушечками пальцев к поврежденному месту.
— А ты меня оскорбил, причём не единожды. Может, хватит жаловаться? Если мы начнём вспоминать, кто кому что плохое сделал, мы и к утру не закончим. — Виолетта с улыбкой аккуратно приобняла Вильяма за плечо, но он, на удивление, не стал противиться этому дружескому жесту. — Тем более, я не ругаться пришла, а пригласить тебя.
— Куда? На свидание? — Кондитер саркастично хмыкнул, с нервно подрагивающей улыбкой смотря на блондинку. В последние дни она вызывает весьма и весьма противоречивые чувства. С одной стороны Виолетта делает всё, что ему нужно, помогает расслабиться, когда это необходимо, и берёт всё в свои сильные руки, когда того требует ситуация. Да и вообще в их отношениях всё было отлично до недавнего времени: почти ежедневная стимуляция простаты, ощущение молодости, свежести и полноценной жизни. Девушка отлично владеет страпоном и знает, как доставить удовольствие и ввести в состояние эйфории. Но эти её чувства, что раскрылись так недавно… Они смущают.
— Ну… Не совсем. Пригласить на акт, как ты говоришь, удовлетворения потребностей. Пеггинг. Теперь в моей спальной. — Виолетта самоуверенно улыбнулась, вертя в руках какой-то пузырёк, который стащила с полки больничного шкафчика. Кондитер хмурит брови и прикусывает губу. Теперь настала его очередь искать подвох.
Фабрикант мнётся и молчит. Вся эта атмосфера как-то неприятно давит на него. Ещё и место совсем не подходящее для подобных разговоров. Словно где-то под рёбрами прячется большой жук и скребёт своими лапками по лёгким. Вонка не хочет продолжения того ночного кошмара. Не хочет, чтобы его тонкую кожу снова травмировали поцелуями и укусами. Не хочет этого романтичного насилия.
— Я вообще-то всегда приходила по твоей просьбе. — Напомнила Виолетта, прищуривая глаза и обнимая саму себя за плечи. Она начала говорить необыкновенно сладким и сахарным голосом, стараясь слегка расслабить мужчину. — Ладно тебе, ты ведь долго не протянешь без твёрдого члена, без тягучей смазочки… Зачем отказывать себе в удовольствии из-за глупых комплексов? — Девушка аккуратно положила ладонь на колено кондитера и слегка помассировала его кончиками пальцев. — Ну так… Мне тебя ждать?
Вонка молчал, задумчиво встматриваясь в пол кукольной больницы. Организм начал подавать сигналы, потому что сладкий магнат представил себе в карамельных цветах сцену нежного секса на шёлковых простынях. Он слегка улыбнулся, не поднимая взгляда, и коротко кивнул, заталкивая все страхи синяков и засосов в глубокий сундук внутри себя.
— Только не делай мне больно.
— Только если сам не захочешь.
***
В отражении зеркала Виолетта видит слегка сбитую с толку девушку. Это случается редко, но сейчас — один из таких случаев, когда в её глазах смятение и лёгкая растерянность. Всё ли она правильно делает? У Борегард нет определённого плана по завоеванию засахаренного сердца, но она привыкла импровизировать. Главное, не свернуть в какой-то момент с правильного пути.
— Ладно. Всё будет нормально. Главное, что он согласился прийти. — Виодетта не привыкла говорить сама с собой, поэтому шепчет слова чуть слышно, глядя себе прямо в глаза через зеркало. Надо возвращать самоуверенность. Без неё сейчас не выжить. Для этого девушка поднимает руки вверх, наблюдая за тем, как её грудь вздымается под тканью платья. Ну как это может не нравиться мужчине?
«Может, он всё-таки гей? Это многое бы объяснило. Нет. Прочь подобные мысли. Прочь.» — Виолетта покачивает бёдрами из стороны в сторону и всё чаще бросает раздражённый взгляд на часы. Он вообще собирается приходить? Кровать расстелена, смазка наготове, девушка в боевой позиции. И только Вильям как всегда выделывается. Борегард напряжённо растягивает пальцами небольшой чёрный бантик под воротником. Почему она сегодня выглядит как школьница с переходным возрастом? И только видно, как из-под юбки что-то выпирает. Виолетта задирает подол и осматривает то, что находится между ног. Прозрачный страпон с рельефами крупных вен. Боже, как неуютно она чувствовала себя, когда впервые надела подобный аксессуар. Мужской половой орган под юбкой у молодой девушки. Тогда Борегард почувствовала такое неприятное чувство, что почти сразу сняла его и отбросила в сторону. Но она не была готова сдаваться так быстро. Мотивацией был эксклюзив, который не может достаться никому, кроме Виолетты, а именно — секс с нашумевшим в своё время предпринимателем.
Теперь же блондинка смотрит на страпон намного более спокойно. Он уже давно перестал ассоциироваться с настоящим мужским пенисом. Сейчас это только игрушка, с помощью которой девушка может доставить удовольствие кондитеру и сама получить, что хочет.
— Боже мой, какая красавица! — С избытком сарказма и яда воскликнул Вильям Вонка, стоя в проёме и опираясь плечом о дверной косяк.
Виолетта равнодушно опускает подолы платья, и они своей клеткой прикрывают искусственный член. В её спальной немного иная атмосфера, нежели в других комнатах фабрики. Здесь нет приторных сладких запахов. Нет аромата шоколада, карамели или орехов. Здесь пахнет лавандой и свежестью. Здесь прохладно, и свет не такой тёплый, как в спальной Вильяма. Мебель из чёрного дерева, а постель белоснежная и также благоухает цветами.
Виолетта, покачивая бёдрами, подходит к Вонке и закрывает за ним дверь. Фабрикант в это время следует чуть ближе к кровати, оглядывая её, как потенциальное место для пеггинга. Его слегка напрягает белый цвет белья, из-за которого кровать напоминает больничную койку, но он решает смириться с этой маленькой неприятностью. Кондитер стоит, сложив руки на груди и задумавшись о чём-то, а Виолетта встаёт сзади и проводит руками по его бёдрам, тянется пальцами к ширинке брюк.
Молния, расстёгиваясь, издала характерный звук. Они оба молчат, но это не выглядит неловко. Хотя, мастер снова начинает слегка зажиматься, будто они не далают это из раза в раз. Виолетта разворачивает его лицом к себе и давит ладонямм на плечи, заставляя сесть. Теперь неусмиримые руки девушки под шеей снимают W-образную брошь и начинают расстёгивать рубашку.
— Я, вообще-то, и сам могу это снять. — Замечает Вильям, но почти сразу слышит в ответ недовольный вздох.
— Когда же ты научишься не открывать рот, когда не нужно? — Виолетта освобождает шею и ключицы, затем всю верхнюю половину его тела. Она бережно берёт в руки пиджак и рубашку и убирает их совершенно в другую сторону комнаты. Вонка замечает, что Борегард начинает распоряжаться его одеждой, как своей же собственностью, но молчит.
А затем нечто странное. Вилли хмурит брови и чувствует, как внутри всё начинает затягиваться в узел. Девушка более уверенно подходит к кровати и около неё резко опускается на колени, упираясь ими в белый мягкий коврик.