Виолетта спускает с плеч кондитера подтяжки, а затем тянется пальчиками к застежке брюк. Она довольна. Чертовски довольна всем происходящим. Кто ещё из девушек её возраста, да и не только, может похвастаться тем, что им по силам крепко отыметь легендарного изготовителя шоколада и настоящую знаменитость Вильяма Вонку? Застежка щёлкает с приятным звуком, а Борегард спускает брюки своего мужчины до его колен. Мгновение думает. Снимает совсем. Она предугадывает наперёд, что ему нужно будет расставить очаровательные и стройные ноги шире, когда партнеры по сексу, но никак не романтическая пара, будут пробовать новую игрушку.
Когда брюки больше не мешают, девушка видит прелестный персик, наполовину прикрытый нижним бельём. Небольшие по площади трусики настолько облегают попу, что оставляют большую часть нежных половинок с лёгким румянцем на всеобщее обозрение. Влюблённо смотря на эту часть тела, словно на произведение искусства, Виолетта чувствует что-то вроде зависти. И действительно, ей, чтобы добиться потрясающих форм своего зада, нужно было приседать больше сотни раз в сутки. Возникает ощущение, что Вонке такая красота досталась совершенно за просто так. Зато Борегард имеет практически свободный доступ к этому сокровищу, которое всё ещё прячется за бельём.
— Да, конечно, Виолетта, давай не будем тянуть. — Саркастично говорит Вильям, намекая на то, что девушка слишком долго любуется его ягодицами.
Виолетта слегка щипает мягкую часть, напоминая о своей доминирующей позиции. Мужчина вздрагивает, но всё же ещё на пару сантиметров выпячивает пятую точку. Блондинка стягивает мужские, что всё-таки спорно, трусики тёмно-бордового цвета, и они безвольной материей падают на пол. Руки больше не могут сдержаться. Своими аккуратным ладонями девушка похотливо и нагло поглаживает и лапает округлые половинки, словно свою собственность. У самой в трусиках становится немного влажно. Двумя пальцами правой руки Виолетта проводит по центральной складке, нащупывая маленькое отверстие между ягодицами. Мужчина немного зажимается и сглатывает, а Борегард надавливает на его спину, заставляя прогнуться сильнее.
— Виолетта, смазка. — Напоминает на всякий случай фабрикант немного хрипящим голосом. Он уже опирается на предплечья, словно держит планку верхней половиной тела.
— Я помню. Тебе нечего бояться, больно не будет. — Саркастично говорит блондинка, почти не вкладывая правды в свои слова.
— Я тебе не верю. Когда взрослые так говорят, больно бывает всегда. — Мужчина тихо подводит итог, стараясь, чтобы его не услышали.
Виолетта тем временем выдавливает смазку с приятным приторным ароматом на руку и обильно смазывает дырочку, а затем с сильным напором вставляет в неё два пальца. Ответная реакция заставляет кровь закипать, а тело ныть от возбуждения. Вонка прогибается в спине и вжимается пахом в стол. С его губ слетает негромкий стон, а девушка начинает аккуратно потрахивать его пальчиками.
— Мф… ф… — Нет, ему не больно. Пока. Но ощущения наполненности и движущихся в заднем проходе пальцев дают о себе знать.
Виолетта нежно улыбается. Ведь именно ради этого она и предложила себя когда-то в роли страпонессы: чтобы слышать эти стоны. Они словно музыка.
— Оу, мы, кажется, забыли кое-что… — Девушка вынимает пальчики из ануса, оставляя нижнего в ожидании. Виолетта подбирает со дна пакета блестящий квадратик с презервативом и протягивает его Вильяму. Не хочется потом вытирать сперму с пола. Наученные опытом, они теперь заботятся и о таких мелочах. Пока мужчина надевает резинку на свой член, Борегард выдавливает на фалоимитатор большое количество лубриканта и обмазывает им весь ствол. Да, когда-то она долго привыкала к тому, что между ног будет находиться мужской половой орган, хоть и ненастоящий. Первое время это даже вызывало отвращение, но Виолетта его переборола и теперь относится к страпону, как к аксессуару и рабочему инструменту.
Закончив возиться с презервативом, Вонка снова опирается локтями о стол и начинает глубоко дышать, а Виолетта подставляет к его отверстию наконечник игрушки с рельефом в виде головки члена.
— Мистер Вонка, — резко останавливается девушка, не став вводить член внутрь. Она кладёт руку на бедро и слегка наклоняет голову вбок, — Вы клизму-то сделали?
Ответа не последовало. Нижний молчит, как партизан. Да, он ещё в тот раз обещал, что будет выполнять эту обязанность, но, видимо, не стал подвергать свою задницу страданиям. Он молча стоит в своей позе и стыдливо всматривался в поверхность стола.
— Ты знаешь, почему мне так трудно это делать… — словно в оправдание говорит Вильям, но Виолетта эту попытку не принимает, отвешивая смачный шлепок. — Хэй?! Убери от меня руки, маленькая испорченная дрянь.
«Леденцовый» член наконец-таки входит в анальное отверстие. Вонка рассыпается в сладостных стонах, которые, в основном, представляют собой первую букву алфавита. Пока он заново привыкает к инородному предмету в своей попке, Виолетта начинает ласкать его яички. Девушка берет в руку крупный мешочек, кожа которого темнее, чем вся остальная, и пальцами то поглаживает, то слегка сжимает его. Её бёдра увеличивают скорость движений. Вперёд-назад. Они это уже проходили. Вилли так прогибается в спине, что выглядит это уже жутко неестественно.
Виолетта вошла в постоянный ритм, с каждым разом проталкивая страпон всё глубже в задний проход своего партнёра. Да, ей это тоже нравится. Сейчас они оба удовлетворяют свои потребности. Вилли — физическую, в сексе и стимуляции простаты, а Виолетта — духовную, в доминировании и самоутверждении. Вонка извивается под искуствееным членом, то сам стараясь насадиться на него поглубже, то словно избегая проникновения. Виолетта принимает его игру и сильнее вжимает его в стол. Она всё ещё продолжает жевать розовую, но почти уже потерявшую свой вкус, жвачку. Постоянная работа зубами и языком также придаёт ей чувство ритма и помогает двигаться с одинаковой частотой толчков. При этом девушка решается взять в свободную руку волосы цвета тёмного шоколада. Благо, длина позволяет. До этого момента Виолетта такой приём не проворачивала, но сейчас решила попробовать. Она наматывет вокруг пальцев приятные наощупь пряди с головы своего мужчины и с силой тянет их на себя, зная, что кондитер этого не ожидает.
— Ахм… Мне больно. — стонет кондитер, держась руками за стол и не зная, как сгладить свои ощущения.
Виолетта усмехается, слушая это признание в болезненных чувствах, глядя на идеально чистые от волосяного покрова попку и генеталии. Человек до жути боится медицинских процедур и готов на всё, чтобы не попасть в кабинет врача, но если дело касается восковой эпиляции или анального секса — пожалуйста, он готов чуть ли не в любое время раздвинуть ноги.
— Я хочу, чтобы ты знал своё место. — С кошачьим акцентом говорит Виолетта, немного ослабляя хватку к волосам, но не отпуская их полностью. В такие моменты так хочется назвать его шлюшкой или сукой… Эти слова сами появляются на губах, но Борегард сдерживает себя и не даёт им быть произнесёнными. Вилли может обидеться: надуть губы, ещё сильнее выделив скулы, замолчать или, наоборот, попросить выйти из него. И тогда всё закончится, не успев начаться. Кому это нужно?
— Нравится? Мистер Вонка, неужели вам ТАК это нравится? — вместо ответа блондинка слышит, как он пытается поймать воздух и одновременно не перейти со стонов на крик. Его бёдра дрожат, словно под током, и это говорит о космическом наслаждении, потому что к такой боли фабрикант уже привык. Ему хочется съязвить что-то в ответ, но сил не хватает. Это может плохо кончиться, поэтому лучше сосредоточиться на дыхании.