Пока блондинка думает об этом, безжалостно трахая своего нижнего, она смотрит в никуда и обращает на него внимание, только когда задумывается о странной тишине. А где стоны?
Вилли подозрительно затих, лежа с закрытыми глазами головой на столе. Его руки находятся рядом, больше не опираясь о поверхность. Виолетта, как ни странно, начинает сильно беспокоиться. Она плавно уменьшает частоту движений до нуля и оставляет игрушку с рельефами вен неподвижной в заднем проходе.
— Эй, ты в порядке? — тихо спрашивает девушка, слегка дёргая Вилли за плечо. Не могла же она переборщить? Или могла? Вонка уже не молод. Кто знает, что случилось? Но он открывает глаза и кивает, давая понять, что находится в сознании.
— Устал? — Где-то глубоко внтури Виолетты возникает возмущение. С чего это она начала о нём заботиться? Борегард быстро подавляет эту эмоцию, когда Вилли еле заметно снова кивает. Девушка медленно выходит из кондитера и отстраняется на пару шагов, снимая с себя страпон на ремешках. Вонка выпрямляется, слегка пошатываясь, и начинает одеваться. Покрасневший, словно в жару, он садится в своё кресло и переводит дыхание.
— Принести тебе кофе? — словно между делом спрашивает Виолетта, собирая игрушки и вытирая с них остатки смазки салфеткой, но сама возмущается своим же словам. Если он согласится, это совсем её унизит. Борегард ведь не секретарша. Страпонесса, но не секретарша.
Вильям коротко поворачивает голову, отказываясь, но не сводит глаз с девушки. Та, в свою очередь, гордо выпрямившись, идёт в сторону двери и поправляет волосы.
— Может, останешься сегодня со мной на ночь? — Неуверенно спрашивает Вилли Вонка, приподнимая брови. Виолетта в недоумении поворачивается и слегка хмурится, снова лопая пузырь из жвачки.
— Тебе что, мало было? — Виолетта ищет подвох в интонации. Что это? Какая-нибудь проверка?
— Хэй, я вообще не об этом. Не хочешь, не нужно. — Отрезает кондитер и начинает делать вид, что вернулся к своим фабричным делам. Всё-таки, не будет же он унижаться и уговаривать девчонку.
— Ладно, приду. — Виолетта пожимает плечами и выходит за дверь, стараясь не подавать вид, что это предложение её как-то затронуло. Но зачем, если не для секса? Хотя, чёрт с ним. Когда у неё ещё появится шанс увидеть Вонку без косметики и помпезных одежд?
Комментарий к Часть 1. Прихоти весны
Спасибо за то, что прочитали эту работу. Если она вам действительно понравилась – оставьте свои лайк и отзыв – автору будет приятно.
========== Часть 2. Гранатовый ошейник ==========
Яблоко луны выглянуло из-за тучных облаков примерно в третьем часу ночи. Оно стало освещать своей белизной тёмные улицы унылого города, и свет этот падал на крыши, стены домов, проникал в окна, если они не были закрыты шторами. Свет казался холодным и неуютным, но до безумия прекрасным. В лунных отблесках всё кажется таинственным и магическим, а величественное здание фабрики и вовсе напоминает замок с большим количеством башен из мрачной сказки.
Эта ночь не может порадовать погодой: с неба падают нескончаемые осадки и прилипают к окнам, мешая разглядеть сквозь них пейзаж. Дождь это или снег — не ясно. Выглядят неприятные осадки, как белые кристаллики льда, но ударяются об окна, словно тяжёлые водные капли.
Такая погода навевает лишь тяжёлые мысли и уныние, но если вы находитесь в тёплом помещении, так ещё и под одеялом, — всё меняется. Можно начать чувствовать себя спокойно. Понимать, что ты защищён от бед внешнего мира. Разве спокойствие — не есть высшее счастье?
В комнате тихо. Даже слишком тихо. В этой тишине каждый шорох кажется жутко неуместным. Не хочется говорить и даже дышать, чтобы не испортить тишину. Всё-таки, этот звук от снежного дождя успокаивает.
Виолетта посильнее натягивает тёплое одеяло на плечи, но не смеет повернуться или лечь в какую-то другую позу. Она не хочет вдруг испортить момент. Сейчас очень мягко и уютно. Даже в комнате, где Борегард спит вот уже восемь лет, ей ни разу не было так приятно лежать в постели. А день действительно был выматывающим. Тело слегка побаливает от усталости, но эта боль такая нежная и приятная, что ещё больше помогает расслабиться. Виолетта лежит на правом боку, довольно близко к центру большой кровати, и смотрит прямо перед собой, аккуратно дыша. Она, не в силах оторваться от своего занятия, разглядывает Вильяма. Так удачно вышло, что он повернулся к ней лицом и лежит с закрытыми глазами уже довольно длительное время. Виолетта не упускает возможности получше рассмотреть его черты в таком спокойном выражении. Это лицо похоже на то, с каким он ходит днём, но всё же отличается. Веки опущены, губы плотно сжаты, щека прижимается к подушке. Девушке хочется благодарить всех богов за то, что лунный свет сейчас так падает на лицо Вилли, что его становится хорошо видно. Каждый миллиметр, каждую складочку на коже, каждый нюанс освещает ночная небесная королева. Без макияжа его лицо выглядит иначе: мелкие морщинки выделяются сильнее, веки кажутся уставшими. Однако, ресницы всё такие же длинные и чёрные. Но всё же, чем дальше смотришь на этого человека, тем более красивым он кажется.
Виолетта уже около сорока минут наблюдает за тем, как Вилли Вонка посапывает во сне. Ей в голову постоянно лезут всякие мысли насчёт его слов, поступков, насчёт их общего прошлого и воспоминаний, которые кондитер и его наследница набрали за восемь лет жизни вместе. Прошло уже так много времени, но у Борегард всё равно есть ощущение, словно она знает его совсем недолго. Казалось бы, за такой большой срок между ними должно было появится искреннее доверие, но что-то пошло не по плану.
Спит или не спит? Виолетта думает об этом вот уже несколько минут. Кажется, что спит. Но неужели он настолько неподвижен во сне? И зачем тогда Вонка позвал её переночевать с ним? Просто, чтобы поспать? А где смысл?
Правда ли, что в ночной темноте люди становятся более искренними? Действительно ли, что в лунном полумраке раскрываются их самые потаённые желания? Так ли, что сейчас Виолетта может обзавестись новой прихотью? И приведёт ли это к новой нерушимой цели? И спит ли, всё-таки, Вильям?
Виолетта аккуратно двигает подушку ещё ближе к его голове и ложится на неё. Светлые волосы Борегард разбросаны по тёмно-шоколадной шёлковой наволочке. На фоне этого цвета и под лунным сиянием лица выглядят ещё более светлыми, чем в жизни. Блондинка смотрит и не моргает, боясь что-то пропустить. Она ждёт непонятно чего уже несколько часов. Ей пока так и не удалось уснуть.
Прямой нос. Аккуратные брови. Тонкие губы. Резные скулы. Небольшой лоб частично скрыт волосами. Кажется, за всё это время Борегард выучила это лицо наизусть. Но нет, это вовсе не так. Почти каждый день ей открывается что-то новое в выражениях лица кондитера. Его мимика может подкупить своей игривостью, или, наоборот, напугать серьёзностью, вызвать недоумение странностью. При каждом разговоре замечаешь какие-то миниатюрные детали, которые и делают Вилли Вонку тем, кем он является.
Виолетта вытаскивает руку из-под одеяла и прижимает к своей ключице. Очень хочется коснуться какой-то части его лица. Но стоит ли? Если девушка разбудит фабриканта, он рад не будет. Но как же велик соблазн… Чёрт, отчего с ним так сложно? Он не любит лишние прикосновения. Никогда не позволяет трогать его за руки, лицо или, упаси, боже, шею. Но какое же всё это по ощущениям? И по вкусу?
Задавая себе такие вопросы, Борегард коротко облизывает губы и не знает, убрать ей руку под одеяло или всё-таки… Нет, не стоит. Хотя, что будет из-за маленького прикосновения? Возможно, он даже не проснётся, даже не узнает об этой миниатюрной шалости. Виолетта медленно моргает и всё-таки тянет тонкие пальцы к лицу. Но что потрогать первым? Сладкие, как кажется на первый взгляд, губки? Интересно, на что похож их вкус… Длинные реснички? Мягкая кожа на щеке? Всё такое манящее…