Долго будем мы смотреть в глаза друг друга,
Думать молча каждый о своём.
Вы: а есть ли у него и Там подруга?
Я: как хорошо могло б нам быть вдвоём.
Ночь пройдёт. Наступит утро.
Я растаю голубым дымком.
Вы возьмёте в руки Кама сутру
И займётесь делом со своим дружком.
Гвозди
«Гвозди бы делать из этих людей…»
В. Маяковский
Три тысячи восемьсот сорок гвоздей должен я забить за смену.
Это восемьдесят тысяч шестьсот сорок гвоздей в месяц
Или восемьсот восемьдесят семь тысяч сорок гвоздей за целый год.
До пенсии мне работать ещё сорок лет.
За это время я должен буду забить
Тридцать пять миллионов четыреста восемьдесят одну тысячу шестьсот гвоздей.
Неужели я родился для того,
Чтобы забить
Тридцать пять миллионов четыреста восемьдесят одну тысячу шестьсот гвоздей?
Как страшно.
Город
Город огромен, ведь город как море,
Трудно в нём плыть, но легко утонуть.
В городе слились и счастье, и горе,
Ложь освещает там путь.
В городе тесно и в городе душно,
Давят на землю асфальт и бетон.
В городе весело, в городе скучно,
Честь и достоинство в нём моветон.
В городе собраны, скоплены люди,
Тысячи, тысячи разных людей.
Город вас примет и город забудет,
Нет в нём врагов и друзей.
Город чудесен и город прекрасен,
Слепит огнями витрин.
Город греховен и город ужасен,
Сердце его – магазин.
Город забавен и город ничтожен,
Чувства изжиты и даже смешны.
Город корректен и город любезен,
Подвиги в нём никому не нужны.
Город опутает сетью пустых обещаний,
Душу спрессует и выкинет вон.
Город не видит ваших терзаний,
Город – простой пустозвон.
х х х
Ах, Вы, девочки – девчонки,
Что за прелесть Ваши чёлки!
Что за чудо Ваши глазки:
Как в них много нежности и ласки,
Как в них много обещанья,
Юного и чистого желанья,
Юного и чистого порыва…
Как же всё-таки Вы милы!
Как милы нам Ваши речи,
Ваши личики и плечи.
Как же руки Ваши тонки,
Голоса пленительны и звонки.
Смех Ваш: то печальный, то весёлый
В жар бросает нас и холод.
Дарим Вам мы розы огневые,
В сани Вас сажаем расписные.
Мчитесь с кем-то Вы кататься,
Мчится кто-то уж…стреляться.
х х х
Зависть и подлость, жестокость и злоба
Русь захлестнули гигантской волной,
Страшно живучим, тлетворным микробом
В души людские вползли на постой.
Некуда деться от дикой заразы,
Нет нам спасенья от жуткой чумы:
Телеэкраны страшнее проказы,
Радиомальчики хуже войны.
Нас распинают в «МК» и районках,
В банках и шопах насилуют нас,
Травят нас водкой и гробят тушёнкой,
«Баксами» щедро обсыпан спецназ.
Душат нас ценами, давят нас танками,
Зверь торжествует, глумясь над страной.
Кровью залита земля у Останкино,
Кровью горячею, кровью людской…
Что же нам делать и стоит ли жить
В логове Зверя средь чудищ отвратных?
Хватит метаться, трусить и ныть.
Баста! Довольно искать виноватых!
Некогда дуться и счёты сводить,
Время и жизнь нам диктуют иное:
Верить, бороться, надеяться, жить.
Только вперёд! Ни минуты покоя!
1994 г.
х х х
Как много чёрных дней в моём году,
Как много.
Куда, зачем иду,
Бреду
Я этой длинною дорогой?
Давно пора свернуть,
Ухабы, ямы обогнуть,
Присесть и отдохнуть немного.
Кому и что хочу я доказать?
Зачем старательно так пыжусь?
И есть ли что мне путное сказать?
Не кончу ль я банальной грыжей?
х х х
Когда мои руки обнять тебя больше не смогут,
В груди моей сердце замрёт,
Отправлюсь один я в большую дорогу.
В последний свободный полёт.
Взлечу высоко – высоко над землёю,
Туда, где лишь звёзды мерцают во мгле.
И вспомню я там с неземною тоскою
Тебя, что осталась на юной и грешной Земле.
В заботах о Доме и Хлебе насущном
Ты скоро забудешь Ушедшего в Ночь.
Иной тебе срок искупленья отпущен,
Немало ещё предстоит превозмочь.
Но годы пройдут золотой чередою,
И Время коснётся крылом у виска.
Однажды бессонной ночною порою
Тебя обожжёт неземная тоска.
Ты вскрикнешь и руки раскинешь,
Ты вспомнишь меня и к себе призовёшь.
Ты чёрную землю со стоном покинешь
И звёздной тропою ко мне ты придёшь.
Любовь
Любовь – это сказка,
Любовь – это боль.
Моя синеглазка,
Что стало с тобой?
Помятое платьице,
Разорванный газ,
И катятся, катятся
Слезинки из глаз.