И так раз за разом, пока не почувствую расслабление задеревеневших мышц.
От бурлящей в венах крови покраснели щеки, и заложило уши. Зато мозги стремительно прочищались. Боже, какая я идиотка! Наверняка, он просто во сне перепутал меня со своей девушкой. А то, что у него встал — так это вроде бы нормально. Нет?
Я, конечно, не специалист, но кое-что тоже знаю о мужской физиологии.
Надо было по-тихому встать и уйти, нет же, разоралась, будто меня насилуют.
Стыдно-то как!
Еще про девственность ляпнула.
К чему было вообще ее упоминать?!
Дура! Дура! Дура!
Боже, я не выйду отсюда, пока Стас не свалит на работу!
И, словно назло, дверь в ванную комнату распахнулась, а я мысленно дала себе подзатыльник и захныкала, ведь не догадалась закрыться на замок.
— Слушай, Стрекоза… — нерешительно начал Калинин свою вступительную речь, но я его перебила, резко выпрямившись, потому что разговаривать с моей пятой точкой, как минимум неприлично.
— Стас, прости! Я что-то психанула. Со мной бывает, ты привыкнешь. В смысле, не то чтобы ты обязан ко мне привыкать, но раз уж мы попали в такую ситуацию вынужденного сожительства, надо же как-то подстраиваться, да?
— Рони…
— Только надо решить что-то с дополнительным спальным местом. Спасть вместе — это перебор, согласен? Тем более у тебя есть невеста… Не то чтобы, если б ее не было, то я без проблем бы с тобой спала, нет, я не такая! Да и Анжеле узнать о ночевках со мной в одной постели было бы очень неприятно. По крайней мере, если бы ты был моим женихом, я бы точно сочла подобное за измену. Не то чтобы я представляла тебя в роли своего жениха, это скорее гипотетическое понятие, но смысл ты, думаю, уловил.
— Тщщщ… — Стас поднял руки и в ответ на мое нервное многословие шепотом заговорил, — Тихо, малыш. Испугалась? Прости. Смотри — я оделся.
Калинин действительно стоял в джинсах и футболке, и даже ширинка была застегнута.
— Тебе ничего не угрожает. Я виноват. Я не хотел ничего с тобой сделать. Это просто утренний стояк. Такая мужская особенность. Непроизвольная. Стрекоза, ну расслабься. Я не возбуждаюсь на детей.
Это, несомненно, прекрасная новость, но в данном контексте прозвучало обидно.
Как и в целом его манера общения со мной вкрадчивым голосом с поднятыми вверх руками.
— Стас, я не психопатка. Не стану тыкать зубной щеткой в твои прекрасные глаза или биться головой о стену. Я просто перенервничала.
— Понял. Прости. Мир? — он улыбнулся и протянул ладонь для рукопожатия, при этом отчего-то странно меня разглядывая.
Ладонь Калинина оказалась такой же горячей, как и все его тело. Он часом не заболел? А то помирающий от лихорадки сожитель мне сейчас вообще не в тему, дел по горло и роль сестры милосердия примерять на себя не входило в мои планы.
— Необычный выбор пижамы, — кивнул Стас и улыбнулся, — как для девственницы, так уж точно.
Я плавно опустила взгляд на собственное тело уже догадываясь, что именно там увижу.
Черт!
Черт! Черт! Черт!
Ну почему из всех пижам в потемках мне попалась именно эта?!
Не подумайте, она не была чересчур откровенная или какая-то супер-прозрачная, она даже не была обтягивающей. Необычной ее делал принт. На голубом фоне среди пушистых облачков на белых крылышках летали розовые члены.
— Это подарок, — выдохнула я, — От бабушки.
— Серьезно?
Я вздохнула, опустив плечи. Какой-то бесконечно долгий треш для одного маленького утра.
— Ванная в твоем распоряжении, Станислав Игоревич. Пойду, приготовлю нам завтрак. Приходи на кухню, и так уж и быть поведаю тебе эту увлекательную историю.
Глава 6
Холодные капли стучали по плечам, стекая вниз на поясницу, в контрасте с горячим телом выходило вполне терпимо, вот только ничуть не помогало. Вздыбленный член никак не опадал, а из головы не выходила картинка аппетитной упругой попки в коротких шортиках с забавным рисунком.
Черт возьми, и где эта Анжела, когда она так нужна?!
Кстати, да — где?
Я вдруг осознал, что любимая не выходит на связь уже третий день, хотя обычно мы созванивались постоянно. Видеозвонки очень помогают скрасить тоскливое одиночество и горечь разлуки. Мне бы сейчас очень пригодился утренний вирт, но телефон с собой в ванную я взять не догадался.
Рука сама скользнула вниз, пальцы привычно обхватили член, а в мозгу в очередной раз прозвенел звоночек негодования. Когда мне было пятнадцать, и я каждый день, а то и чаще, дрочил на фотку Кукушкиной, то сам себе давал зарок, что когда Анжела наконец станет моей — навсегда покончу с позорной мастурбацией. И что? Она вроде как моя, а мне по-прежнему приходится заниматься самоудовлетворением.