Разговаривали мы мало.
Однако, угнетенное состояние быстро растаяло, превратившись в уютное молчание. Мы слушали музыку, изредка перебрасывались словами, бурча на пробки, жару и боль в почках, словно престарелые родственники. Зато заметно оживились, въезжая в знакомый с детства поселок.
Между домами Калининых и Савельевых некогда стоял забор. Выкрашенный в зеленый цвет штакетник с заостренными вершинами. Но никогда этот забор не являлся преградой для добрых друзей-соседей. Здесь входили друг к другу без стука. Здесь устраивали чаепитие в саду. Совместно отмечали все праздники и важные события. А в последние годы две женщины и вовсе вместе и обедали, и ужинали.
Ульяна Андреевна и Мария Афанасьевна были очень разными. Они познакомились уже в зрелом возрасте, когда обрести настоящего друга также сложно, как и навсегда расстаться с уже имеющимся. И практически все, кто их знал, недоумевали, что именно нашли друг в друге две эти женщины.
Но дружба их тем не менее длилась уже многие-многие годы.
Мы с Февронией вошли в одну калитку, уже догадываясь, где сейчас наши бабушки. Из сада за домом доносились звуки гитарных переливов. По мере приближения к деревянной беседке в груди разливалась волна смутного сомнения. Предчувствия…
Стрекоза резко затормозила, звякнув фарфоровым сервизом, купленным в подарок Ульяне Андреевне, а я едва не снес ее фигурку на полном ходу, уронив букет любимых бабушкой гортензий. А когда поднял его и выпрямился, то в таком же онемении, как и девчонка, уставился вперед.
Картина, надо сказать, открылась довольно удивительная, потому что уж слишком много в саду оказалось народу.
Ульяна Андреевна и Мария Афанасьевна сидели бок о бок, держа в руках хрустальные рюмочки, в которых, судя по насыщенному бордовому цвету, была налита домашняя наливочка. Напротив них сидела незнакомая мне пара. Мужчина и женщина. У дымящегося мангала жарил мясо здоровенный детина. Рядом с ним что-то воодушевленно рассказывал еще один, очень похожий на первого.
Третий детина, выскочивший явно из того же ларца, что двое первых, со скучающим видом перебирал струны на акустической гитаре, сидя прямо на траве, привалившись к стволу антоновки.
Завидев нас, музыкант играть прекратил. Голоса враз стихли. Ульяна Андреевна, не чокаясь, махнула рюмочку.
— Феврония, деточка, — спохватилась Мария Афанасьевна, вскакивая из-за стола, — Наконец-то вы приехали! А у нас тут гости.
Женщина бодро подлетела к Стрекозе, на лице которой возникло нечитаемое выражение, от которого по моей спине почему-то прошел озноб, и торопливо обняла и расцеловала.
Семейная пара, грякнув вилками о тарелки, тоже неловко встали из-за стола. Трое из ларца медленно подтянулись поближе и выстроились перед нами, словно туристы перед Мавзолеем. На лицах первых читалось смущение и волнение, как у пристыженных директором двоечников, лица веселой троицы бравых парней сияли любопытством и заинтересованностью.
Не нравится мне это все.
Очень как не нравится.
Наконец, незнакомая женщина отмерла и слова, слетевшие с ее губ, даже у меня выбили почву из-под ног.
— Здравствуй, дочка…
Глава 25
Я помню, как впервые увидел Стрекозу. Этот момент очень отчетливо прописался в памяти, ведь до нее младенцы на моем недолгом жизненном пути не попадались. Она была до ужаса маленькая, желтая, с темным пухом на макушке, костлявыми пальчиками и сморщенными пяточками.
К Марии Афанасьевне приехала дочь Ирина. Еще в институте она вышла замуж за преподавателя, а после выпуска укатила с ним в неведомые дали проводить невероятные геологические исследования для его научной диссертации. Ирина была на сносях. Примерно через неделю она родила девочку, а еще через пару дней вновь укатила к мужу.
Молодая женщина убедила мать, что покидает дочь ненадолго, всего на год. Они с мужем закончат важный проект, получат отличную должность и заберут малышку к себе.
У младенца с первых дней развилась сильная желтушка, поэтому ее выписали не сразу. За это время Мария Афанасьевна оформила необходимые документы по опеке. Не обошлось и без помощи Калининых. Помимо положительной характеристики учительнице требовался соответствующий уровень дохода. Тут посодействовал отец. На имя Марии Афанасьевны был открыт вклад, проценты по которому выводили уровень дохода женщины на должный уровень.