Пожалуй, даже прохождение первой ступени экзамена нам покажется восхождением на Эверест.
Мне так точно.
Господи, я никогда не сдам философию!
Довольный собой Ипполит Григорьевич вальяжно прохаживался по рядам, бросая косые взгляды в работы студентов. Затем, видимо, удовлетворился витающим в воздухе всеобщим унынием и опустился на свое место, расположенное на возвышенности, словно театральные подмостки. Оттуда было достаточно легко следить за нами, упиваясь видом нахмуренных лбов, стиснутых на колпачках пишущих ручек зубов и безнадегой во взглядах.
Спустя пятнадцать минут я ответила лишь на пять вопросов.
Это крах!
Внезапно, проектор дважды моргнул, чем привлек внимание нескольких студентов. В том числе меня. Ипполит Григорьевич сосредоточенно что-то изучал в своем ноутбуке.
Я уже практически отвела взгляд, как вдруг заметила, как на огромном белом экране замигал курсор. Звенящую тишину взорвал оглушающе громкий звонок мобильного телефона, от резкого звука каждый из студентов дернулся и устремил взгляд на преподавателя. Тот уже собрался возмутиться, но оказалось, что звенит его собственный гаджет. Пока Ипполит Григорьевич пытался выключить назойливую трель (что у него никак не выходило), на экране позади него одна за другой стали появляться буквы, складывающиеся в слова.
«У хороших девочек руки должны дрожать от цветов, а не от нервов».
Глава 35
Сердце ёкнуло в груди.
Разум отрицал и сомневался, а оно, сердце, знало. Знало — это ОН.
И все, что сейчас здесь начнет происходить, — только ради МЕНЯ.
И словно в подтверждение экран выдал готовые ответы на вопросы теста. По рядам пронеслась взбудораженная волна шепотков, и если бы Ипполит Григорьевич не был столь увлечен собственным взбесившимся аппаратом, непременно обратил бы свое внимание на встрепенувшихся в эйфории студентов и вспыхнувший огонек восторга в их глазах, еще таких печальных всего несколько секунд назад.
Листки зашелестели, ручки студентов заскрипели, выводя галочки в маленьких квадратах. Никто не знал, сколько еще осталось времени, поэтому торопились списать ответы.
Наконец, преподаватель справился с телефоном, хоть и покрылся крупной испариной. Внезапная активность всех без исключения студентов мгновенно вызвала подозрительное внимание его внутреннего полицая. Когда мужчина поймал несколько взглядов, направленных куда-то за его спину, то и сам обернулся, пытаясь понять, в чем подвох. Философ, кажется, чувствовал кожей, как вокруг него плетется хитрая паутина, но в упор ее не замечал.
Когда неповоротливый Ипполит Григорьевич повернулся и осмотрелся, экран был чист и бел, словно выпавший сегодня с утра пушистый снег.
Он опять взглянул на своих студентов, все мы широко улыбались, глядя ему в глаза.
Атмосфера в аудитории кардинально изменилась.
Прищурившись, Ипполит Григорьевич прошелся по рядам, заглядывая в работы. Результаты мужчину не воодушевили, судя по поджатому двойному подбородку. Вывернув по второму кругу парочку студенческих карманов, осмотрев уши, скрытые под пышными прическами нескольких девчонок, в том числе и мои, он, ничего не обнаружив, недовольно уселся на свое место и снова уставился в ноутбук.
Тотчас на экране вновь возникли ответы.
Честно признаться, я бездумно выполняла тест. Просто списывала, не вникая в суть вопросов. На это больше не было времени. А еще в голове пульсировал навязчивый вопрос.
Неужели это он?
Но как?
Лаки-мен, конечно же, был в курсе моих отношений с наукой философией, знал о том, что сегодня у меня экзамен, что я нервничаю и переживаю. А еще, что мне необходима минимум четверка, иначе меня не допустят на форум в Сколково.
Но не более.
Или более?
Я ведь не говорила о себе никакой конкретной личной информации. Ни имени. Ни фамилии. Ни университета. На сколько сама знаю, Лаки-Мен сейчас находится где-то в Америке, на каких-то крутых курсах, изучает мировые индексы или что-то вроде того. И у него сейчас ночь.
Поэтому…
Скорее всего, это чей-то парень помогает своей любимой. Вон, Ленке, например. Она красотка, каких поискать. Ноги от ушей, грива рыжая, кожа фарфоровая, еще и умная. У нее полунивера в женихи набивается. Уж среди них точно найдется как минимум парочка отличных программистов, способных подключиться к казенному проектору.
Оглядываюсь вокруг и понимаю, что все успели справиться с заданием. Довольные ухмылки студентов, улыбки и удивленно-довольные взгляды, а еще раздраженное лицо Ипполита Григорьевича свидетельствовали об успешном восхождении на первую ступень экзаменационного олимпа.