Около половины ребят, сдав листки с тестами, удалились в коридор, ожидать свои «удовлетворительные» результаты. Те, кто хотел «хорошо» остался тянуть билеты.
И я тоже рискнула.
Билет № 7. Счастливый, подумаете вы. Такое в принципе невозможно, отвечу вам я.
Три вопроса. Первый — «Теория относительности о времени и пространстве». Что-то вроде бы припоминаю. Кажется, в целом вопрос перекликается с теорией относительности Эйнштейна.
Второй вопрос — «Свобода воли. Детерминизм. Волюнтаризм. Теория С.А. Левицкого». Знания вроде и плавали на поверхности подобно вязкому нечеткому нефтяному пятну в кристально чистой водице разума, не замутненного глубокой философией, но все они уместились не более чем в пять предложений.
Позор мне позор!
Третий вопрос — «Классификация ценностей по М. Шелеру» — вовсе не вызывал никаких ассоциаций.
Это трындец!
По одному к Ипполиту Григорьевичу стали выходить наши отличники, готовые отвечать.
Дверь аудитории заскрипела, и внутрь помещения шагнул замдекана факультета информационных технологий. Высокий голубоглазый брюнет в стильном пиджаке был слишком молод и слишком красив, чтобы занимать столь важную должность, но весь университет знал, что Иван Александрович Забелин — гений программирования. Почти вся мужская половина нашего факультета мечтала быть таким же, как он. Без исключения вся женская половина томно вздыхала, глядя в гениальные, но холодные, словно арктический лед, глаза.
У меня же от этого мужчины возникало ощущение, будто кто-то ползает по затылку.
— Добрый день, Ипполит Григорьевич, — улыбнулся молодой профессор, обнажая идеально ровные белоснежные зубы.
— Иван Александрович? Здравствуйте. Чем обязан?
— Да вот, шел мимо, решил заглянуть и поинтересоваться лично, как обстоят дела с экзаменом у моих студентов? — вежливо ответил молодой мужчина, сжимая в руках пачку каких-то документов и лениво оглядывая ничего не понимающих студентов. — Вы не отвлекайтесь, я слегка поприсутствую.
Напряжение, возникшее в воздухе, приподнимало тонкие волоски к потолку. Еще немного, и статическое электричество затрещит и заискрит, высвобождая энергию, скопившуюся на кончиках подрагивающих пальцев, горящих ушей и ледяного носа.
Ипполит Григорьевич вполуха слушал ответ, пристально следя за каждым движением замдекана. Тот же в свою очередь вальяжно и непринужденно расхаживая по рядам, бесцеремонно заглядывал в исписанные листки. Рядом с некоторыми задерживался дольше. Кого-то вовсе обделял вниманием.
Когда высокая фигура с умопомрачительным ароматом остановилась рядом со мной, я забыла, как дышать. Было одновременно волнительно, страшно и стыдно, потому что ничего вразумительного в моих ответах не отыскал бы даже самый лояльный философ.
Мужчина своими тонкими пальцами с аккуратными короткими ногтями, слегка задев мою руку, осторожно взял листок, основную часть которого занимали хаотичные рисунки на полях, и стал вчитываться в содержимое. Мое лицо, наверное, по цвету выровнялось с тоном волос, потому как я ощутила жар на щеках, шее и глазах.
Лучезарно улыбаясь, Иван Александрович, вернул листы и, наклонившись ко мне, негромко произнес:
— Ты очень хорошая девочка, да? Возбуждаешь серьезных мальчиков на подвиги.
После чего, не дожидаясь реакции, вышел из аудитории.
А я, проводив взглядом широкую спину, уставилась на листки, где почерком очень похожим на мой собственный подробно расписывались ответы на вопросы билета номер семь.
Воистину от страха мозг студентов способен активироваться в считанные секунды, потому что за пятнадцать минут до своей очереди я выучила до буквы все, что было написано в ответах.
Отчеканила Ипполиту Григорьевичу пулеметной очередью и Теорию Левицкого, и классификацию Шелера, и философские учения о времени и пространстве.
Сердце трепыхалось от осознания, что четверка уже у меня в дипломе, моя попка на пути в Сколково, а учебник по философии можно выбросить в окно.
— Я задам вам три цитаты, Феврония Савельева. Правильно назовете их авторов, получите «отлично».
— Мне достаточно четверки, Ипполит Григорьевич.
— Мне недостаточно, — недружелюбно рявкнул преподаватель. — Кому-то надо поставить пятерки, — сощурился он. Вы вроде бы достойный кандидат. Тест на отлично. Билет прекрасно. Если вы не списали, то сумеете справиться и с третьим экзаменационным этапом. Вот и проверим.