ВЕНИК (мрачно). Не только с ней.
КЕНТ (бодро). Позвольте резюмировать? Наливаем! (Встает). Резюмирую: несмотря ни на что, мы остаемся вместе, остаемся близкими… Нет, ближними. Кто такие близкие? Это родня, коллеги, партнеры, те, с кем волей-неволей общаешься. Ближние — это энергетический уровень, это совпадение эфирных колебаний, колебаний души. И можно по восемь лет не видеться, а потом встречаешься и — все опять совпадает. Ничего не может нарушить. Я вот имею с Герингом политические разногласия, с Панычем у нас (кладет руку на плечо Карины) вот это, а с Веником … поставленная на паузу кровавая вендетта, по причине количества сахара в кофе, но! Мы были, есть, остаемся, потому что есть нечто выше всего, нечто мистическое. Называют дружбой, дружба ли? Не знаю. Слово затертое. В общем, за нас. И за присутствующих дам!
КАРИНА. Спасибо, вспомнил.
Все выпивают.
ВАДИМ (после паузы). Если бы довелось исполнять прежним составом, я бы играл… (Панычу). Помнишь? Подвальный концерт.
ПАНЫЧ. Помню.
ВАДИМ. Дали мы там импровизации! И, по-моему, снимали. Снимали же! На камеру еще. Вот бы посмотреть. Антох, сохранились носители с того безобразия?
ПАНЫЧ. Где-то валяются.
ВАДИМ. Так может, найдем?
ПАНЫЧ. Зачем искать? Я и так могу сыграть.
КАРИНА. Сыграй, Антон.
КЕНТ. Еще не в той дозе. Нам до песен надо еще накернить раз несколько.
АНКА. Давайте! Давайте-давайте!
Паныч сходил в спальню, вернулся с гитарой. Быстро подстроил струны и запел, аккомпанируя гитарным боем. Анка встала и пританцовывала возле стула. Кент изображал игру на барабанах, Веник — на бас-гитаре. Вадим подпевал, сбиваясь на словах. Песню прервал металлический стук по батарее.
КАРИНА. Соседи.
КЕНТ. Время детское. Чего неймется?
ПАНЫЧ. А теперь так. (Запел). Темная ночь, только пули свистят по степи, только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают. (Раздалось два удара по батарее в ритм песни). В темную ночь ты, любимая, знаю, не спишь. И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь. (В батарею опять подыграли). Как я люблю глубину твоих ласковых глаз (замолчал).
ВЕНИК. Хорошая песня все же.
ПАНЫЧ. Да, хорошая песня. Гениальная. А представьте, ее написал бы не член богемной тусовки Никита Богословский, а кто-то… Кто-то из провинции. Не узнали бы мы эту песню. (Убирает гитару за диван). Да наверняка и писали! Сочиняли, играли, может лучше, талантливее. Им — красный свет! И сейчас — нет, я не про себя — и сейчас в провинциальных городах поют, играют вещи в тысячу раз превосходящие то, что мы видим в мейнстриме… невиданное новаторство, поиск, эксперимент. И может уже создано что-то, переворачивающее обыденные представления, обрушающее штампы и клише, но никогда не выйдет это к широкой публике. В глуши, по мнению владельцев радио и студий, ничего родится не способно. В провинции — мрак, все таланты в двух городах. В трех-четырех. И все! Что странно, интернет не помогает, интернет тоже продвигает своих. Сколько талантов остается безвестными только потому, что их угораздило родиться, скажем, в Сибири, на Дальнем Востоке. Да, выбиваются, но выбиваются те, кто собрал чемоданы и уехал. С родины уехал, покорил Москву. Но не у всех такая возможность. Да что там! Не у всех такое желание — уехать… Курт Кобейн прокричал на весь мир из Сиэтла. Условный Коля Кабанов никогда не докричится из Якутска. Гибнут, гибнут, спиваются, или хуже — бросают, опускают руки, каменеют в семье, в работе, в быту. И мировая культура — да, мировая, всеобщая! — от этого становится скуднее. Я не только про музыку… Литература, живопись. Провинциальное признание? Вряд ли утешит художника. Но слушатель или зритель, читатель всегда отдаст предпочтение тем (показывает рукой в сторону) столичным, никогда своим. Музыка… звуковая волна рассеется в атмосфере, гениальные тексты провинции, поразят нескольких человек и забудутся, пейзажи и натюрморты будут утилизированы. Обреченный на безвестность уговорит себя тем, что искусство, мол, самодостаточно, творчество свободно, созидание само по себе ценно. Даже бесценно.… Но много ли стоит шеф-повар, который готовит, но сам же и ест? А как понять такому повару, что он гастрономический гений? Или бездарность, неважно. Кто-то из древних сказал: познай себя. Но есть такие области, где сам себя не познаешь, нужна обратная связь. А ее нет. (Пауза). Веник, сходи, дверь открой, тебе ближе всех.