Оказывается, тоже можно. По крайней мере, всякие существа, которые готовы с Вами договариваться от имени Бога на Ваших условиях, всегда готовы к Вашим услугам.
Возникающая ситуация, конечно, сложнее, но все равно очень похожа на выбор супруга. Ведь бывают же случаи, когда все хорошо на словах, а на деле хотят обобрать до нитки и выбросить.
Поэтому в Библии, особенно в Ветхом Завете, Бог все время говорит о Своих отношениях с верующими в терминологии брака, постоянно предупреждая о главной опасности: «Аз есмь Бог ревнитель… да не будут тебе бози [боги] инии, разве [помимо] Мене». Причина объясняется в псалме Давида: яко всибози язык суть бесове — потому что все прочие так называемые у язычников боги суть на самом деле бесы.
Как наивно было бы думать, что все женщины одинаково годятся для брака на том лишь основании, что все оне — женского пола, так не стоит торопиться верить обещаниям всяких существ только потому, что они бесплотные.
Ангелы и бесы (а это существа одной природы, но по-разному «настроенные») очень похожи на нас: если мы состоим из души (разумной души) и тела, животные — из тела без разумной души, то легко понять, что кто-то существует и с разумной душой, но без тела, а душа эта у таких существ имеет такую же свободу выбора, как и наша собственная душа. Итак, есть люди, есть и бесплотные разумные существа, и некоторые из них не прочь выдавать себя за Бога. (Это-то нам знакомо: одних только людей полно таких, что выдавали себя за Бога.) Но тут ничего не поделаешь: есть спрос — будет и предложение. Слишком много людей хочет «дружить» с Богом на каких-то своих условиях. В конце концов, они и находят тех, кто им исполняет их желания.
Итак, Бог все-таки один, един и единственный. Он Сам собирает вокруг Себя (у Себя, в Себе…) Своих — людей и ангелов. Те, кого таким образом «созвали», по-гречески называются словом, образованным от глагола «звать», — «екклисиа», а по-русски — Церковь. Предварительно Церковь была «созвана» в Ветхом Завете. Окончательно — в Новом.
2.2. Похоже на брак, только лучше
Все это собрание, называемое Церковью, разумеется, имело цель. Оно кое-как просуществовало до самого времени Христова пришествия, хотя и лишь в качестве маргинальной секты последователей Иоанна Крестителя на фоне уклонившегося в совершенно другую сторону официального культа и массы уставшего от всякой религии населения, когда-то бывшего народом Божиим. Это, конечно, ничему не помешало, и цель была достигнута: Церковь Ветхозаветная преобразилась в Церковь Новозаветную.
Если сказать, что такое Церковь (мы теперь будем иметь в виду только Новозаветную), то этим сразу объясняется, что такое Православие. Есть очень много организаций, которые именуют себя «Церковью», но, если их спросить, что означает это слово, они объяснят это как-нибудь так, что станет ясно, что они и не претендуют на то, чтобы быть Церковью в православном смысле. (Однажды у меня был разговор об этом с моим покойным другом, стареньким иезуитом, хорошо знавшим и наше восточное, и католическое богословие; я ему сказал, что если бы католическое учение о Церкви было истинным, то, с точки зрения православной, это бы все равно значило, что в католичестве Церкви нет; он помолчал, а потом только вздохнул и согласился). Во всех неправославных концепциях и Церковь, и само Царствие Небесное превращаются в какое-то собрание, вроде Церкви Ветхозаветной.
Но Христос пришел вовсе не для того, чтобы заменить одно «собрание» другим. «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом», — а не для того, чтобы человек пришел с одного собрания на другое.
Но что это за «собрание», екклисиа, которое становится Богом? И что это за учение, которого даже внешне не принимает никто из неправославных?
Апостол Павел сформулировал его, это учение, так: Церковь — тело Христово. Это не в переносном смысле, а в самом прямом и физическом.
В Ветхом Завете отношения с Богом уподоблялись браку, но еще не было, в отличие от брака, объединением «в плоть едину» (хотя именно на то, что такое объединение имеется в виду в будущем, указывала заповедь обрезания). В Новом Завете — наоборот: отношения с Богом более, а не менее плотские, чем брак. В Ветхом Завете союз с Богом был подобен союзу мужа и жены. В Новом Завете — прямо противоположное: союз мужа и жены уподобляется — как бледная тень, еще более бледная, чем девство, — союзу Христа и Церкви. Плотской союз в браке — столь же непрочен, сколь непрочна та плоть, в которой он осуществляется. Плотской союз со Христом обладает прочностью тела Христова — тела Бога, или, попросту говоря, прочностью Бога.