Они встретились во французском ресторане в нескольких кварталах от здания департамента полиции Сиэтла, «Брассери Питтсбург». Энн сразу обратила внимание на бороду, которую отрастил Тед, и на то, что он заметно похудел. Он пришел на встречу в элегантных вельветовых брюках и шерстяном пальто. К ее удивлению, никто в ресторане на них не косился и Теда не узнавал. Энн, к тому времени мать четверых детей, на десяток лет старше Теда, распахнула ему объятия. Она знала, что он не сможет заплатить, и предложила угостить его. В ответ Тед пообещал, что пригласит ее в следующий раз, когда будет свободен и снова сможет нормально зараба– тывать.
Он был в приподнятом настроении и, хотя жаловался на слежку, насмешливо рассказывал о том, как ускользает от нее.
– Сворачиваю за угол, ныряю в подворотню, и все, они оторвались. Или, бывает, наоборот: подхожу с ними поболтать. Ты же понимаешь, что я не виноват. И скрывать мне нечего.
Энн он тоже рассказал историю про туалет в университете, где удачно сбежал от Кеппела с Данном.
– Я в тюрьме уже восемь недель, – сокрушался он. – Невероятно долго. Кажется, годы прошли. Но ничего, скоро это все прояснится. Вот-вот пройдет суд. Я уверен, что судья поступит по справедливости.
Энн так и подмывало спросить его: «Тед, признайся, ты все-таки убийца?» Но, конечно, она этого не сделала. Обвинения в убийствах он всячески отрицал. А от тех вещей, которые нашли у него в машине при обыске, просто отмахивался:
– Всякий мусор, не из-за чего было поднимать такой шум.
Они выпили два графина вина, глядя на дождь за окном. Осень в штате Вашингтон – время сырости и постоянных облаков.
Наконец Энн решилась.
– Ты ведь читал обо всех этих девушках, Тед, – начала она. – Тех, что пропали.
– Боже, ну ты-то не начинай! – раздраженно фыркнул он. – Сколько можно! Ничего я не читал. Я, между прочим, готовился к поступлению в университет. И собирался переезжать в Юту. Когда мне было копаться в газетах? И вообще, меня криминальные новости не интересуют.
– Но теперь-то ты должен что-то о них знать? – еще немного надавила Энн.
– Только то, что мне сообщил мой адвокат.
Энн его очевидная ложь смутила. Естественно, он не мог не знать, в чем его пытались обвинить. Однако Тед предпочел не обсуждать этот вопрос. Допивая вино, они поболтали о старых знакомых из центра психологической помощи. На прощание Тед обнял Энн и пообещал быть на связи.
Они встретились еще раз после Рождества, 17 января 1976 года. Тед сразу предупредил Энн, что успешно оторвался от слежки, чтобы повидаться с ней. Встреча была назначена в баре близ военной базы Форт-Лоутон, и они просидели там не меньше трех часов, выпив так много, что под конец оба едва держались на ногах. Но и пьяным Тед ни о чем подозрительном не проболтался. Он до сих пор был убежден, что суд, назначенный на февраль 1976-го, закончится его освобождением.
А вот Дэвид Йоком, заместитель окружного прокурора Солт-Лейк-Сити, штат Юта, думал по-другому и был полон решимости засадить Банди за решетку. До тех пор пока не будет доказана его причастность к убийствам, этот суд был единственной надеждой властей убрать убийцу с улиц города. Никто не сомневался, что, оставшись на свободе, он убьет еще раз.
Суд начался в понедельник, 23 февраля 1976 года. Дело было громкое, и даже перенос его в другой штат не обеспечил бы судью объективными и беспристрастными присяжными. Поэтому адвокат Банди Джон О’Коннелл предпочел суд без присяжных, где вину или невиновность Банди устанавливал бы судья самолично. Это предстояло сделать судье Стюарту М. Хансону-младшему. Вместе с подсудимым О’Коннелл рассчитывал, что Хэнсон станет придерживаться закона и не поддастся влиянию прессы и общественного мнения.
Всем участникам процесса было ясно, что обвинение построено главным образом на опознании Банди Кэрол Даронч, которая была еще очень юной и могла поддаться давлению. Да, она указала на Банди в момент опознания, но насколько стойкой жертва похищения проявит себя, когда О’Коннел вызовет ее на перекрестный допрос? Она давала показания в первый день и, несмотря на слезы и периодические запинки, настаивала на своем: Теодор Банди – тот самый человек, который, представившись полицейским, заманил ее к себе в машину возле торгового центра, а потом напал на нее, притормозив возле школы Макмиллана. Несмотря на опасения обвинителя и детективов, судья Хансон счел показания Кэрол Даронч убедительными. Хотя О’Коннелл пытался их подорвать, засыпая ее вопросами вроде «какого цвета был значок, который он показал, золотистый или серебристый?», защите это не помогло.