– Пока не поставите длинный шнур, я бы порекомендовал вам вытаскивать его из розетки, – заключил Харлан.
Не сходя с места, девушка рывком выдернула шнур из розетки. Прижав одеяло к груди, она с бешенством смотрела на нахала.
– Можете делать дураков из всей моей семьи. Но я не дура! Я вижу вас насквозь, мистер. Я не буду доверять вам, пока не смогу вас отсюда вышвырнуть.
– Вот это интересно.
Не обращая внимания на его реплику, Сейдж продолжала:
– Меня поражает, что мои братья, обычно умные и сообразительные мужики, так доверяют вам, чуть ли не сделали вас членом семьи. И не надо так полагаться на доброту моей матери. Она способна пожалеть даже бешеную собаку. А я полагаю, что вы еще более опасны. Мама любит всех, кроме негодяев, а что вы к таковым относитесь, она, думаю, скоро убедится. Конечно, вы очень хорошо ведете свою игру. Я вижу это. Даже Пэт одурачен вами, а он обычно за милю чует что-то не то в людях. Вы и его переиграли. Но отнюдь не меня. Вы сколько угодно можете пытаться провести меня, но я хорошо знаю, что вы за человек. Я видела, как вы действуете, когда вам не нужно притворяться очаровательным парнем. Я считаю своим моральным долгом разоблачить вашу фальшь и раскрыть глаза моей доверчивой семье. Вот, что я должна сделать, как только мне представится возможность.
– И одновременно вычеркнуть меня из вашей жизни, – сказал Харлан вкрадчивым голосом. – Очень удобно, да? Потому что только мне одному известно, что вы живете лживой жизнью, живете во лжи, ведь правда? Только поэтому вы не хотите, чтобы я был рядом с вами. Мое присутствие заставляет вас нервничать. Вы боитесь, что я посвящу их в наш секрет.
Вся дрожа от негодования, Сейдж снова направилась к двери и на этот раз благополучно добралась до нее. Она захлопнула дверь за собой с такой силой, что задрожали оконные стекла.