Глава седьмая
На следующее утро Стефани ходила как в тумане, все еще ошеломленная признанием Уэйда. Разумеется, когда они только начали встречаться, Уэйд немного рассказывал ей о своей жизни, предшествующей его переезду на ранчо по соседству с ее родителями. О том, как он слегка обезумел после смерти своих родных и совершал поступки, которыми не гордился. Но наркотики? Связь с такой женщиной как Анжела?
Расстроенная, Стефани подошла к окну. Какое имеет значение, если Уэйд и вправду все это делал? Теперь он изменился, начал жизнь сначала. Уэйд замечательный, добрый. Разве не он присматривал за Бадом после маминой смерти? Разве не он успокаивал Стефани, когда нашел ее рыдающей над отцовскими письмами? Разве не он боролся за опеку над Меган, желая защитить дочь от окружения, в котором живет ее мать? Мужчина, который делал все это, не может быть плохим. Он хороший и добрый.
А ей… ей не следовало отпускать Уэйда, не сказав, что его прошлое не имеет значения.
Стефани взглянула на часы и удивилась, увидев, что уже за полдень, время, когда Уэйд обычно завозит ей связку писем. Она поспешила к входной двери и, выйдя на крыльцо, зацепилась ногой обо что-то твердое. Сердце на мгновение остановилось, когда Стефани увидела, что это та самая коробка, в которой Уэйд увез письма ее отца. Но почему он оставил коробку здесь, на крыльце? И почему всю коробку, а не одну связку, как обычно?
Девушка сглотнула, боясь, что уже знает ответ. Вчера она обидела Уэйда, предложив, чтобы его дочь жила с матерью, сказав, что не сможет жить в одном доме с ребенком, который будет постоянным напоминанием о ее страданиях.
Она подвела его. Когда он больше всего в ней нуждался, она отказала ему в любви, понимании, вместо этого вылив на него всю свою обиду и горечь.
С тяжелым сердцем и глазами, полными слез сожаления, Стефани подняла коробку и вернулась в дом.
Жанин,
Не знаю, как я выжил год, который провел во Вьетнаме до встречи с тобой. Твои письма — вот что поддерживает меня, помогает пережить трагедию и смерть, которые я вижу каждый день.
Порой бывает даже трудно вспомнить, как оно там, дома. Каково это спать, не боясь, что ночью кто-то нападет на тебя и перережет глотку. Ходить без страха наступить на мину.
Не понимаю я эту войну. Зачем людям нужно убивать друг друга? Наверняка есть лучший способ уладить разногласия и поддерживать мир между нациями. Потеря жизней — это немыслимо, не говоря уже о том, сколько горя это приносит людям, теряющим своих любимых…
Не в силах больше читать, Стефани опустила письмо на колени и уставилась в окно. Ее отцу было всего двадцать один, однако в его словах столько мудрости, несвойственной для такого возраста. Сама Стефани в двадцать один была на третьем курсе колледжа. Образование оплачивалось родителями, и ее единственной заботой было хорошо учиться, а единственной трагедией стала разорванная Уэйдом помолвка.
Потребовалось несколько месяцев, чтобы вытащить себя из депрессии после этого, но она так до конца и не исцелилась. Жила с ненавистью к Уэйду и использовала ее как талисман, чтобы оградить себя от новой боли. Долгое время отказывалась приезжать домой — ей была невыносима мысль о том, что она может столкнуться с Уэйдом и его женой.
Больше года Стефани не встречалась с парнями, а когда все же стала ходить на свидания, крепко держала свои эмоции в узде, решительно настроившись на то, что больше ни один мужчина не причинит ей боли.
Но самым прискорбным последствием их разрыва было то, что Стефани так и не сумела простить Уэйда. Сразу после предательства Уэйда она наотрез отказалась видеть его или говорить с ним, удаляла его послания на автоответчике, не прослушивая, и рвала на мелкие клочки письма, не читая.
Стефани опустила голову от стыда, осознав, какое воздействие оказали ее упрямство и горечь на людей, которых она любила больше всего. Упрямо отказываясь навещать родителей, она лишила себя драгоценного времени, которое могла провести с ними. И считала, что наказывает Уэйда своим непрощением, упиваясь чувством вины, которое он, несомненно, испытывал.
Она не заслужила его любви. Уэйд много раз пытался сказать ей, что сожалеет, все время молил о прощении. И, несмотря на злость и ненависть Стефани, утешал ее, когда увидел плачущей над отцовскими письмами.