Вам, Колмен Таннер, я завещаю корпорацию «Хасегава Энтерпрайзиз», при одном условии.
У каждого человека должна быть мечта, и люди должны помогать этой мечте воплотиться в жизнь. Теперь вы будете писать.
Ничто не стоит на пути воплощения вашей мечты в жизнь. Сделайте это, Колмен-сан. Для себя, для Суми и для детей, которых она вам принесет с любовью.
Я не стану ни извиняться, ни объяснять свой поступок.
Примите мой дар, потому что я сделал его с открытым сердцем.
Шадахару Хасегава.
— Вы закончили, мистер Таннер?
— Да, но… Нет, подождите, здесь какая-то ошибка. Райли — его внук. Думаю, вам нужен Райли. Наверное, он ошибся. В последнее время мистер Хасегава не всегда мог ясно излагать свои мысли…
Заговорил второй японец.
— Я — личный врач мистера Хасегавы. Он в точности предвидел вашу реакцию. Вот его медицинские освидетельствования. В день, когда он написал это письмо и составил завещание, мистер Хасегава находился в здравом рассудке, так же как и мы с вами в данную минуту.
— Тем не менее я не могу принять это, — сказал Коул. — Я слышал об империи Хасегавы с тех пор, когда был еще ребенком. Она стоит, по меньшей мере миллиард долларов. Они выдают чеки и позволяют людям самим вписывать в них суммы.
Раздался голос третьего мужчины.
— Ваша оценка несколько преуменьшена. Я — глава юридической фирмы, ведущей дела корпорации «Хасегава Энтерпрайзиз». На сегодняшний день мы стоим более девяноста миллиардов долларов. Вот отчет.
— Что… Только у правительства есть такие деньги! — взорвался Коул.
— Правительство заключает сделки на бумаге. Мы оперируем быстро реализуемыми фондами. У вас есть более девяноста миллиардов долларов.
— Я в это не верю. Это сон, — в отчаянии сказал Коул.
Четвертый мужчина положил перед Коулом пачку документов.
— Мистер Хасегава являлся владельцем всех этих компаний? — спросил Коул.
— Он использовал для названий фирм имена членов своей семьи. Каждый электронный узел в ваших самолетах произведен «Хасегава Энтерпрайзиз».
— А я думал, «Сони» или «Мицубиси»… — растерянно протянул Коул.
Японцы заулыбались. Коул был на грани обморока.
Заговорил пятый мужчина.
— Существует одно условие.
— Я знал! — воскликнул Коул. — Слава Богу! Что бы там ни было, я не смогу его выполнить. Вы можете идти…
Пятый японец продолжал говорить, словно не слышал Коула.
— Вам придется жить в доме мистера Хасегавы и заботиться о его семье.
— И это все? Жить в его доме и заботиться о его семье?
Коул вцепился руками в волосы.
— Это огромная ответственность, — продолжал японец. — Вы должны заботиться о его семье, как о своей собственной. Дети должны получить хорошее образование. Как я уже сказал, это огромная ответственность. Но, хочу добавить, мистер Хасегава был уверен в том, что вы с ней справитесь.
Коул так и не понял, кем были шестой и седьмой японцы. Наверное, составители контракта.
Поднявшись из-за стола, все семеро выстроились в одну линию и с легким поклоном произнесли в унисон:
— До свидания, мистер Таннер.
Первый японец обернулся в дверях.
— Через один месяц, начиная с этого дня, вы должны занять место мистера Хасегавы. Совещание состоится в десять часов утра по японскому времени. Как вы понимаете, в Японии.
— Но я… Постойте… Это ведь…
— Ровно через один месяц, мистер Таннер.
Колмены собрались в огромном банкетном зале в «Башнях Ассанте». Сойер, как главная распорядительница, возникала то здесь, то там, с маленькими карточками со сценарием того, что она назвала «развлечением» для Райли. Она критическим взглядом окинула комнату. Столы расставлены превосходно, букеты цветов поражали красками. Воздушные шары гигантскими гирляндами колыхались в воздухе, связанные золотистыми лентами. Сойер пригласила ди-джея, в обязанности которого входило проигрывание триумфальной, как она выразилась, музыки и зачитывание текста, напечатанного на карточках. Она собиралась одна встретить Райли в банкетном зале. Ей претила мысль о нескольких минутах дискомфорта, которые тот несомненно переживет, увидев пустой зал, но цель оправдает средства.
— Ну, что, все готовы? Все знают, что нужно делать и говорить? — В ответ раздалось дружное «да». — Тихо, кажется, я его слышу.
Выражение лица Райли было потрясающе комичным. Сойер на мгновение даже пожалела о том, что делает. Райли не заслужил ни секунды растерянности.