Голос Айви задрожал против ее воли.
— Я говорю о любви, мама. Ты никогда не показывала ее. Тебя никогда не было рядом, когда я нуждалась в тебе. Я знаю, что ты называла меня «гадким утенком» за моей спиной. Всегда на первом месте стояла Лейси. Но ты даже ее не любила.
— Любить? Ты говоришь мне о любви! Позволь мне сказать тебе кое-что, юная леди. В этой жизни нет места глупой сентиментальности! Жизнь жестока и, поверь мне, тяжела. Я сделала для вас все, что могла, и вот какую благодарность я получила! Лейси говорила мне то же самое, что и ты. Стыдитесь.
Айви сдерживалась изо всех сил. Нет, она не скажет матери то, что думает, не произнесет полных ненависти слов. Ни за что. Она лучше откусит себе язык. Вместо этого Айви спокойно сказала:
— Мы обе можем ошибаться, мама. Но ты даже не приехала на мой выпуск. Несколько лет я усердно занималась, не позволяла себе ходить на вечеринки и развлекаться, сидела, уткнувшись носом в книги, ради того, чтобы ты могла мной гордиться. Но тебя это не интересовало. У всех выпускников в зале сидели родители, у всех, кроме меня!
— Ради Бога, Айви, если это было для тебя так уж важно, то почему ты не сказала об этом?
— Вот об этом я и говорю, мама. Почему я должна была просить?
— Полагаю, теперь ты станешь обвинять меня в этом до конца моих дней.
— Нет, — спокойно ответила Айви. — Я уезжаю из дома в первых числах января. Теперь у меня есть хорошая работа и квартира.
— Благодаря моим усилиям и жертвам, — фыркнула Тэсс. — Твой отец и я, скорее всего, лишимся дома. Он отправится на заработки на нефтеразработки, а я буду бродяжничать. Тебе есть до этого дело? А Лейси? Конечно, нет, так нечего торчать здесь и притворяться, будто тебе не все равно.
Айви стиснула зубы.
— Мама, я никогда не допущу, чтобы ты бродяжничала. Я лично позабочусь о том, чтобы ты ни в чем не нуждалась. И Лейси поможет мне в этом. Даже если нам придется пойти на жертвы. Рядом с тобой всегда будет находиться человек, который позаботится о тебе.
Айви вышла из комнаты не оглядываясь. Она понимала, что оставляет позади не так уж много, да и это потеряло для нее прежнее значение. Лейси сумела выжить, выживет и она.
Когда Сенат был распущен на рождественские каникулы, Билли и Тэд приехали в Санбридж. Ради Амелии, как уверяла Билли.
Дом был тщательно проветрен и прибран, но казался пустым в отсутствие Коула, больше не жившего в нем, и Райли, который отправился в очередную и, скорее всего, бесполезную поездку по Южной Америке. Тэд и Билли, призвав на помощь Мэгги с Рэндом, выехали на поиски подходящей ели и, найдя двенадцатифутовую красавицу, срубили ее и уложили в кузов грузовичка.
— Искусственную елку устанавливать гораздо проще, — ни к кому не обращаясь произнес Тэд.
— Он твердит это каждый год, — хмыкнула Билли, — до тех пор, пока я не пригрожу подняться на чердак и достать, наконец, искусственную елку. Тогда он быстро предлагает мне поехать в лес и срубить настоящую.
— Все это так не похоже на Рождество на Гавайях, — призналась Мэгги, — но мы там тоже стараемся изо всех сил.
Билли встревожено взглянула на часы.
— Кэри с Амелией должны бы уже приехать к этому времени. Тэд, позвони, пожалуйста, и узнай, не передумали ли они.
— Мама, если Кэри сказал, что они приедут, значит, они приедут, — сказала Мэгги. — Он еще сегодня утром привез в Санбридж вещи Амелии. Посмотри, в чулане стоит инвалидная коляска и трость. Кэри обо всем позаботился, и я не вижу необходимости в том, чтобы лишний раз беспокоить Амелию звонками. Я приготовила для нее комнату. И отдельную — для Кэри. Он говорил, что спит беспокойно, а Амелии необходим покой.
— С каких это пор? Кэри спит, как покойник, — попытался пошутить Рэнд. Но выражение лиц Билли и Тэда остановило его.
— Извините. Я не подумал о том, как это прозвучит. Однако мне кажется очевидным, что нас с Мэгги не посвятили в какие-то семейные проблемы. Если вы не хотите, чтобы я допустил случайно какую-нибудь бестактность, лучше расскажите нам сами, в чем дело.
— Меня уже давно не покидает ощущение, что происходит что-то… неладное, — проговорила Мэгги. — Ты понимаешь, о чем я, мама, и ты тоже, Тэд. Я полагала, что мы все — одна семья. А в семье все друг другу помогают. Прежде у нас не было секретов.
Билли вопросительно взглянула на мужа. Тэд кивнул, разрешая ей доверить тайну Мэгги и Рэнду. И вот в комнате, наполненной ароматом рождественской ели, Билли поведала о том, что рассказала ей Амелия. Твердый взгляд Билли повелевал Рэнду проявить понимание. И она произнесла в душе слова благодарной молитвы, когда увидела, что тот кивнул и улыбнулся. Билли закончила объяснение словами: