Раздавшиеся внизу легкие шаги прервали его размышления. Ведущая на чердак лестница-стремянка заскрипела, и через несколько секунд Кэл увидел светловолосую детскую головку. Поднявшись на чердак, Джереми хмуро посмотрел на Кэла.
– Мама приказала мне сходить за вами, – заявил мальчик, – но я не хотел этого делать, потому что вы мне не нравитесь.
Кэл усмехнулся:
– Правда? А почему, позволь узнать?
– Потому что вы одурачили мою маму. Но вам не удастся провести меня. Я знаю, что вы собой представляете, и не поддамся на ваши уловки.
Кэл начал терять терпение.
– Послушай, парень…
– Меня зовут Джереми!
– Послушай, Джереми, у меня плохое настроение, и я не намерен…
– Мне безразлично, в каком настроении вы находитесь, сэр, – дерзко перебил его мальчик. – Я, быть может, тоже не желал видеть вас, но мама приказала мне сходить за вами. Я просил ее прогнать вас с нашего ранчо, но она не послушалась.
Оказывается, вдова была умнее, чем предполагал Кэл.
– Я знаю, что вы смеетесь над моей мамой, – продолжал Джереми. – Вы потешаетесь над ней!
– С чего ты взял?
– Я видел вас в салуне в тот день, когда мама уволила Джека. Вы смеялись над ней вместе со всеми! Ковбоев очень развеселила эта сцена, но в ней не было ничего смешного. Когда мама узнала, что Джек за ее счет накупил себе множество вещей, она чуть не расплакалась. Мама сказала, что должна будет заплатить за все эти покупки, хотя в глаза их не видела.
– Так вот почему она пришла в такую ярость…
– Зачем вы притворяетесь, что не знали об этом? Я слышал, как Джек рассказывал всем в салуне о своих проделках. И вы тоже там были!
Кэл попытался вспомнить тот день, когда сидел в салуне за бутылкой виски. Да, Джек действительно рассказывал что-то своим приятелям у стойки бара, но Кэл не прислушивался, поскольку был занят своими мыслями. А затем в зал ворвалась разъяренная вдова… Через минуту она вышла из салуна под оглушительный хохот ковбоев.
Джереми била нервная дрожь. Он так любил свою маму, что готов был сражаться с целым миром, чтобы защитить ее от унижений, хотя у мальчика не было другого оружия, кроме слабых детских кулачков и рогатки.
– Я не смеялся над твоей мамой, Джереми, поверь мне.
– Нет, вы лжете, я слышал, как вы смеялись!
– Ты ошибаешься. Другие посетители салуна действительно хохотали, но я даже не улыбнулся. Я тогда еще не был знаком с твоей мамой и не знал, почему она так сильно разозлилась на Джека. Разве я мог потешаться над ней?
– Но вы там были…
– Да, был, но вскоре ушел по своим делам. – Но…
– Так мы с тобой никогда не договоримся, Джереми. Ты не желаешь меня слушать. Уверяю тебя, я и не думал смеяться над твоей мамой, мне было не до этого. Кстати, мне не понравилось, что ты вмешался в ссору взрослых. Я решил, что ты вздорный, избалованный мальчишка.
Джереми хмуро посмотрел на Кэла. Его не убедили слова ковбоя. Видя, что мальчик остался при своем мнении, Кэл решил изменить тактику.
– Скажи, ты знаком с Мэгги? – спросил он.
– Да, – ответил мальчик.
– А она тебе нравится? Джереми кивнул.
– А как ты думаешь, – продолжал Кэл, – Мэгги посоветовала бы твоей маме нанять человека, которому нельзя доверять?
Мальчик растерялся, не зная, что сказать.
– Я считаю, – продолжал Кэл, не получив ответа, – что док Мэгги является лучшим другом твоей мамы здесь, в Лоуэлле. Ты согласен со мной?
Джереми неохотно кивнул.
– В таком случае я тоже могу стать другом твоей мамы, потому что у меня добрые отношения с Мэгги.
– Но мама не любит вас! – возразил мальчик.
Кэл понимал, что Джереми выдвинул серьезный аргумент, однако заставил себя улыбнуться, не желая проигрывать.
– А твоей маме вовсе не обязательно любить меня. Я приехал сюда по просьбе Мэгги, чтобы помочь навести порядок на ранчо.
Джереми долго испытующим взглядом смотрел на Кэла.
– Мама всегда говорит, что человеку надо дать второй шанс… – задумчиво произнес он. – Правда, Джек считает иначе. Он как-то сказал мне…
– Я не желаю знать, что говорил тебе Джек, – перебил его Кэл.
– Но…
– И думаю, что твоя мама согласилась бы со мной. Джереми не стал спорить, понимая, что в данном случае Кэл был совершенно прав.
– Ну хорошо, – сказал мальчик. – Я дам вам второй шанс, как это делает мама. А сейчас поторопитесь, сэр, она приготовила завтрак и приказала мне позвать вас. Но сначала умойтесь и побрейтесь: моя мама терпеть не может нерях.
Джереми спустился по лестнице и вышел из сарая. Кэл грустно усмехнулся. Давненько никто не давал ему подобных распоряжений. Честно говоря, Кэлу не хотелось приводить себя в порядок. Он знал, что сейчас его ожидает неприятный разговор с вдовой, для которой он приготовил сюрприз.
– Неужели вы надеялись, что я буду носить все это?! – с негодованием воскликнула Пруденс. – Это же мужская одежда!
Кэл промолчал, и в маленькой кухне повисла напряженная тишина.
Кэл не сразу приступил к задуманному. Сначала он позавтракал вместе с Джереми, с которым ему удалось заключить перемирие. Вдова, оказывается, прекрасно готовила.
Поблагодарив ее за вкусный завтрак, Кэл положил на стол сверток с одеждой для верховой езды. Открыв его, Пруденс ужаснулась. В нем лежали брюки, рубашка, сапоги и шляпа. Возмутившись, вдова заявила, что не наденет эти вещи.
– Да, возможно, они не модные, – после долгого молчания снова заговорил Кэл, – но зато в этой одежде вам будет удобно ездить верхом. Не собираетесь же вы садиться на лошадь в трауре, который носите уже четыре года?
– У меня очень удобное платье, и я уверена, что смогу скакать в нем верхом, – возразила Пруденс.
Терпение Кэла было на пределе.
– Мне не хотелось огорчать вас, миссис Рейнолдс, но в Лоуэлле и его окрестностях вам вряд ли удастся раздобыть дамское седло. Вам придется сесть в мужское, как это делают все остальные техасцы. А что касается вашего платья, то, позвольте заметить, одежда черного цвета не годится для жаркого климата нашего края. Вам будет трудно провести в ней целый день под палящим солнцем.
– Ничего, я выдержу.
Упрямая, настырная, властная женщина, которую не переубедить словами… «Ну что ж, – решил Кэл, – пусть поступает по-своему. Посмотрим, что она запоет после поездки».
– Хорошо, мэм, – сказал он, – как вам будет угодно. После завтрака Кэл и Джереми долго ждали Пруденс во дворе. Когда она наконец вышла., Кэла поразил ее вид. Вдова оделась так, как будто собиралась отправиться к подруге на чай. В руках Пруденс держала корзинку с едой, похожую на те, которые обычно берут с собой на пикник.
Ей долго не удавалось сесть на лошадь. В конце концов Кэл не выдержал, спешился и, усадив ее в седло, привязал к луке корзинку с провизией. Смутившись, Пруденс начала нервно одергивать юбку, пытаясь прикрыть подолом ноги. Не обращая на это внимания, Кэл снова вскочил на своего жеребца и, тронувшись с места, приказал вдове и ее сыну следовать за ним.
Вот уже час они скакали под безжалостным техасским солнцем. Поглядывая на вдову, Кэл все больше хмурился. Стараясь держаться прямо, с гордо поднятой головой, она смешно подпрыгивала в седле на неровной, ухабистой дороге. По ее лицу, затененному полями нелепой черной шляпы с поднятой вуалью, струился пот. Влажные завитки прилипли к шее, на закрытом платье с длинными рукавами выступили мокрые пятна.
Кэл понимал, что им предстоит трудная поездка. Джереми пока держался в седле прекрасно. У него была смирная низкорослая лошадка, с которой мальчик быстро поладил. Но посадка вдовы беспокоила Кэла. Она продолжала трястись и подпрыгивать, наверняка уже набив себе синяки. А ведь объезд только начался. Что будет с Пруденс к концу дня?