Впоследствии, когда Дьюан разузнал от подружившегося с ним бандита все детали, касавшиеся настоящего, он принялся собирать цифры, факты и точные даты событий, происходивших в разных местах за десятилетний срок пребывания Флетчера вместе с Чизельдайном. И тут ему открылась мрачная история кровавого режима, столь невероятная в своей бесстыдной и наглой дерзости, столь ужасающая в своем откровенном и циничном беззаконии, столь явно свидетельствующая о распространении преступных сил и захвате ими целой территории от Пекос до Рио-Гранде, что Дьюан был ошеломлен. По сравнению с Чизельдайном из Большой Излучины, с этим скотоводом, скототорговцем, скотопромышленником, землевладельцем, все самые страшные бандиты, известные Дьюану, казались просто мелкими жуликами. Сила и могущество этого человека поражали Дьюана; удивительная верность и преданность ему были просто невероятны; сложная замысловатая система внутренних связей его преступной организации также была поразительной. Но когда Дьюан пришел в себя от временного потрясения, прежнее непреодолимое, страстное стремление к убийству поглотило его целиком. Оно яростно бушевало в его душе, и его невозможно было преодолеть. Если бы кровавый Поггин, если бы бездушный Нелль с холодными глазами и мертвым лицом находились сейчас здесь, в Орде! Но их не было, и Дьюан с течением времени постепенно приобрел то, что как он надеялся, было козырной картой в его собственной колоде.
Глава 22
И вновь бездеятельность и напряжение стали угнетать душу Дьюана. Словно гончий пес на привязи, почуявший свежей след, он стремился одним рывком достичь той цели, к которой влекли его все его помыслы. Он почти не находил себе места. Что-то звало его туда, за обрывистые дикие склоны горы Орд. Но пока Флетчер оставался в Орде, дожидаясь либо Нелля, либо Поггина, либо их распоряжений, Дьюан понимал, что его игра опять заключается в терпеливом ожидании.
Но однажды появились признаки того, что долгое и томительное спокойствие в Орде наконец-то будет нарушено. Сюда прибыл незнакомый Дьюану гонец с секретным поручением, имевшим отношение к Флетчеру. Когда он уехал. Флетчер впал в задумчивость и пристрастился к длительным одиноким прогулкам. Он даже пить стал реже, что само по себе составляло резкий контраст с его прежними привычками. Гонец приехал снова. Какое бы известие он ни привез, оно произвело на Флетчера потрясающее впечатление. Дьюан присутствовал в таверне, когда прибыл гонец, и видел, как тот прошептал что-то на ухо бандиту, но не слышал слов. Флетчер побледнел от злости или от страха — возможно, от того и другого — и разразился проклятиями, точно бешеный. Гонец, худощавый, темнолицый, изнуренный долгой верховой ездой парень, чем-то напоминавший Дьюану Гатри, покинул таверну, даже не прикоснувшись к выпивке, и уехал в западном направлении. Это западное направление притягивало и озадачивало Дьюана в той же степени, что и южное, где находились отдаленные склоны горы Орд. Куда подевались Нелль и Поггин? По всей видимости, в горном убежище вместе с предводителем их не было. После отъезда гонца Флетчер замкнулся в себе, становясь все более молчаливым и хмурым. Дьюан заметил в нем частые и резкие перемены настроения, что заставило его серьезно задуматься. Флетчер становился опасным. Было очевидно, что остальные беглецы от закона побаиваются его, стараясь не попадаться ему на пути. Дьюан оставил его в покое, но продолжал пристально следить за ним.
Примерно через час после отъезда гонца, не позднее, Флетчер видимо пришел к какому-то решению и крикнул, чтобы ему привели лошадь. Затем он ушел в свою хижину и вскоре вернулся. На взгляд Дьюана бандит приготовился и к длительной поездке, и к серьезной драке. Он приказал своим людям держаться сообща, дожидаясь его возвращения, и вскочил в седло.
— Иди сюда, Додж! — окликнул он.
Дьюан подошел и положил руку на луку седла. Флетчер пустил лошадь шагом, и они оба направились к маленькому деревянному мостику, где и остановились.
— Додж, у меня нелады с Неллем, — сказал Флетчер. — И сдается мне, причиной раздора между Поггином и Неллем тоже являюсь я. Нелль никогда ни во что меня не ставил, а Погги всегда относился ко мне справедливо, если не по-дружески. У хозяина на руках крупное дело, и теперь оно застопорилось из-за этой ссоры. Он ждет там, в горах, чтобы выдать распоряжения Неллю и Погги, а ни один из них и носа не кажет. Я должен их помирить, и мне совсем не нравиться такая перспектива.
— А в чем дело, Джим? — спросил Дьюан.
— Думаю, оно немного касается тебя. Додж, — сухо ответил Флетчер. — Нелль что-то очень невзлюбил тебя за последние дни. Он вообще не любит людей, которыми не может управлять. Кое-кто из ребят здесь распустили языки, прежде чем я успел их предупредить, и теперь приходится расплачиваться. Нелль утверждает, будто знает о тебе нечто такое, что вызовет у хозяина и Погги медвежью болезнь, когда он выложит им все. Но пока он молчит. Трудно понять такого человека, как Нелль. Пожалуй, тебе следовало бы вернуться в Бредфорд на денек-другой, затем расположиться лагерем где-нибудь поблизости, пока я не вернусь.
— Почему?
— Ну, потому что нет никакого смысла и тебе ввязываться в эти распри. Банда соберется здесь со дня на день. Если они не станут проявлять враждебных чувств по отношению к тебе, я разожгу костер вон на том холме, скажем, на третью ночь, считая от сегодняшней. Если в ту ночь ты не увидишь костра, сматывай удочки, и поскорее! Я сделаю все, что смогу. Джим Флетчер не предает своих друзей. Будь здоров!
С этими словами он пришпорил коня и скрылся из вида.
Он оставил Дьюана в глубоком раздумье. Новость была крайне неприятной. Дела шли так хорошо до сих пор! А тут — неожиданная помеха. В этот момент Дьюан даже не мог решить, что предпринять, хотя, конечно, ему и в голову не приходило возвращаться в Бредфорд. Разлад между двумя главными заместителями Чизельдайна! Открытая вражда между одним и другим ближайшими подручными главарями банды! Среда людей вне закона подобного рода явления могли привести к весьма серьезным последствиям. Обычно такие конфликты улаживались при помощи револьверов. Дьюан находил благоприятные стороны даже в неудаче. Возможно, распад гигантской преступной организации Чизельдайна уже начался. Но что было известно Неллю? Дьюан не кружил вокруг да около между сомнениями и надеждами: если Нелль и мог знать что-нибудь о незнакомце, появившемся в Орде, то только то, что этот новый приятель Флетчера никто иной, как Бак Дьюан. Что ж, — подумал Дьюан, — самое время теперь воспользоваться своим именем, если оно вообще может сослужить ему какую-нибудь службу. В этом имени заключались надежды Мак-Нелли. Весь его план был построен на легендарной славе Дьюана.
На первых порах Дьюан намеревался поехать вслед за Флетчером и остаться с ним. Однако едва ли это было бы порядочно по отношению к человеку, который был с ним честен и откровенен. Тогда Дьюан решил ожидать развития событий, и когда все члены банды съедутся в Орд из различных своих укромных мест, приготовится к разоблачению Неллем его настоящего имени. Дьюан не представлял себе иного финала, как поединок между ним и Неллем. Если эта встреча закончиться для Нелля трагически, то, возможно, Дьюан окажется не в худшем положении, чем сейчас. Хорошо бы Поггин вмешался в схватку! И здесь Дьюан снова поймал себя на тщетных попытках отмахнуться от подозрения, что он лишь выискивает повод для встречи с этими бандитами.
Между тем, вместо бесцельного ожидания, почему бы не поохотиться на Чизельдайна в его горном убежище? Мысль едва успела прийти Дьюану на ум, как он тут же поспешил за своей лошадью.
Он выехал из Орда по направлению к Бредфорду, но стоило ему удалиться на безопасное расстояние, укрывающее его от посторонних глаз, он сразу свернул с дороги в кусты и в нескольких милях к югу от города натолкнулся на узкую, поросшую травой заброшенную тропу, которая, по словам Флетчера, вела в лагерь Чизельдайна. Следы лошадиных копыт на этой тропе были недельной давности, а возможно, и значительно старше. Тропа извивалась среди приземистых, поросших кустарником холмов, среди узких глубоких долин и оврагов, окаймленных мескитами, осокорями и вечнозелеными карликовыми дубами. Спустя час Дьюан достиг склона горы Орд.