По-хорошему, сейчас, как только появилась связь, я должен был немедленно дать знать о себе Тогжану Абишеву. И уж точно не должен был обрезать все админские права, кроме своих. Ведь и Агата, и Ирис мне не принадлежат: и наземный, и воздушный автономный модули построены на деньги монгола-аристократа. То есть, фактически, я взял и присвоил себе чужую собственность. Но тут как раз можно отбрехаться: кто знает, что уцелело на месте лаборатории после взрыва? Или кто… К слову сказать, на точке возврата Агаты тоже не было трупов: сгоревший СВП-катер был, а вот людей ни в каком виде — нет. Могли кого-то и раненым взять: это случайно уцелевшего мальчишку-свидетеля можно грохнуть не раздумывая, а вот взрослый ученый-оружейник — определённо ценный «приз». Даже если террор-группа наткнулась на испытателей случайно — было трудно не догадаться, что посреди степи они не загорать остановились…
Последняя мысль показалась мне особенно неприятной: к мразям, с радостью стреляющим в женщин и детей, в плен не дай бог попасть. Всколыхнувшаяся было надежда, что кто-то из «Каменного цветка» мог выжить, сменилась иглой боли в груди: ночь они вряд ли пережили. Были бы нужны представителям «партии мира» технологии «оружейного бека» — шайтана с два они стали бы рушить мой дом так, что из-за горизонта взрыв было видно. Твари!.. Твари, с которыми я ничего сделать не смогу… сейчас. Под меч и автомат Ирис попали шестёрки, а Агата вообще по большей части навела шороху среди в тёмную используемых солдат. Те же, кто «дёргал за ниточки» и продолжает сейчас увлекательную игру «подели власть», вообще могут выйти сухими из воды… Если, конечно, план Долгина не сработает.
Недавний разговор из намёков и недоговорок между следователем и генералом — вот вторая причина, почему я не стал пытаться связаться с опекуном. Абишев, как ни крути, был замазан в политике — фигура его масштаба не могла остаться в стороне, очевидно. Честь главы древнего аристократического рода для Тогжана не была пустым звуком… Но то было в мирное время, когда все старательно «играли по правилам». И то моего опекуна молнией приложили. Кто я для бека сейчас? Ценный, чудом уцелевший ресурс, или совершенно ненужный сейчас свидетель, да ещё и с материальными уликами, которые можно использовать против него? И даже в случае ценного ресурса не пошлют ли оператора уникальной боевой системы, грубо говоря, на передовую внезапно ставшего «горячим» внутригосударственного конфликта? Если уж Соломин с принцессой не постеснялись меня использовать… В конце концов, отправил же он меня на одиночное испытание андроида. Да, Ирис показала себя выше всяких похвал — но до проверки боем никто не мог поручиться, что у БИУС всё настолько хорошо получится… У обеих.
Проклятье. Из всех меня окружающих я по-настоящему могу доверять только антропоморфному роботу и беспилотному вертолету. Это даже как-то… смешно! Я заглянул во всё ещё открытую консоль и убедился, что спутниковый радиоканал Агаты используется на 99,8 %. БИУС вертолета интенсивно перетряхивала Глобальную Сеть, выискивая любые карты местности, и сохраняла их во внутренней памяти, одновременно сопоставляя и анализируя, честно поделив последнюю задачу с Ирис. «Девочки», в отличие от меня, рефлексией не страдали и занимались делом… В очередной раз самостоятельно себе его придумав. Безо всякой команды, разумеется. Твою мать…
— Что-то случилось?
Ну, разумеется. Планшет пропиликал достаточно громко, чтобы обратить на себя внимание Светки. Теперь она смотрела на меня с нарастающим беспокойством. Второй взгляд я поймал от встрепенувшейся в своём кресле Жар.
— Спутник опять работает, — помедлив, сообщил я. Удивительное дело: рядом с двумя испуганными девчонками моя благоприобретённая паранойя словно ушла на дно.
— Так это же здорово! — Мамедова аж подпрыгнула на диванчике от избытка чувств, — надо папке скорее сказать!
Я открыл рот… и закрыл, подавив желание пару раз стукнуть себя кулаком по лбу. Компьютер у меня в руках был единственным средством связи на всю нашу группу, не считая телефона Долгина: свой мобильник я вчера вечером попросту выкинул, Джимбинову вообще выволокли из собственного дома ублюдки-орденцы, у дочери генерала и принцессы все средства связи погибли вместе с вездеходом Анны. Ну а Карим с Василем натурально бежали из-под стражи: пусть их и арестовали неправомочно, но отнеслись к узникам на полном серьёзе — какие уж там телефоны. Видел я запястья Мамедова-старшего: сплошная полоса содранной кожи, одна запёкшаяся рана — и адский кровоподтёк по краям…