— Ну с этим мы тебе поможем. От меня сразу в наш госпиталь отправим, чтоб осмотрели, как полагается. А сейчас давай, рассказывай, как воюется, как сумел столько немцев посбивать.
— Да как-то так само получилось, товарищ командующий,— я пожал плечами,— Взлетел, сбил и обратно вернулся.
— Ну ты и сказанул,— Жигарев рассмеялся,— У всех бы так запросто получалось. Мне тут доложили, что ты очень метко стреляешь с большой дистанции. Это как? Мы ведь учим, что нужно сблизиться с противником для точного огня.
— Это, наверное, потому, что я нигде кроме аэроклуба не учился и не знал об этом,— я улыбнулся,— Но я исправлюсь, товарищ командующий.
— Я те исправлюсь,— Жигарев шутя погрозил мне кулаком,— Исправится он. Ты мне вот что скажи, сержант, как дальше немца бить будем?
— Думал я об этом. Есть мысли на этот счёт.
— Ну-ка, ну-ка, давай, излагай,— главком ВВС явно заинтересовался.
Я вкратце изложил идею о создании эскадрильи для выполнения задач по завоеванию господства в воздухе на отдельных участках фронта. Своего рода воздушный спецназ. Ну не хочу я воевать как все, как принято.
Жигарев откинулся на стуле и задумчиво глядя на меня пробарабанил пальцами по столу.
— Совсем недавно такую же идею товарищу Сталину высказал Супрун*. Ему было поручено сформировать истребительный полк особого назначения из лётчиков-испытателей. К сожалению сам Супрун погиб, но его полк воюет и достаточно успешно. Так что идея вполне жизнеспособна. А почему именно эскадрилья, а не полк?
(* Супрун Степан Павлович — советский лётчик-испытатель, военный лётчик-истребитель. Проводил испытания самолётов И-16, И-180, Як-1, И-21, ЛаГГ-1, ЛаГГ-3, Supermarine Spitfire. Первый дважды Герой Советского Союза в Великой Отечественной войне (второй раз — посмертно). Погиб 4 июля 1941 года.)
— Эскадрилья более маневренна. У эскадрильи не будет постоянного места дислокации. Прилетели в нужный район, расположились на базе уже имеющихся авиаподразделений, навели террор на противника и улетели. Задачей будет свободная охота. А ещё я предлагаю нанести на самолёты эскадрильи особую окраску. Например выкрасить в красный цвет оконечности крыльев. Это деморализует немцев и позволит, в случае необходимости, дезинформировать их.
— Это как?— удивился Жигарев.
— Тут всё просто, товарищ генерал-лейтенант. Для начала приучим немцев к тому, что там, где появляется эскадрилья в скором времени начинается наступление. А потом, если того потребует ситуация, перекрашиваем свои самолёты в стандартную окраску и улетаем, а на месте оставляем перекрашенную в наши цвета местную эскадрилью, демонстрировать наше присутствие. Пусть немцы ждут удара там, где его не планируется. Конечно это можно будет провернуть раза три-четыре, пока не раскусят, но оно того стоит.
— Знаешь, сержант, разговариваю с тобой, а такое ощущение, что говорю как минимум с полковником. Дельные мысли у тебя. Изложи-ка ты их мне в форме докладной записки. Будем думать, что дальше делать. Во всяком случае сформировать одну эскадрилью сможем.
Мне предоставили отдельную комнату и я засел за бумажную работу. Итак; за основу возьмём эскадрилью трёх-звеньевого состава. В каждом звене две пары. Итого имеем 12 машин, плюс самолёт командира эскадрильи и его ведомого. Всего 14 истребителей. Естественно самолёты хотелось бы не серийные, а улучшенные. На каждую машину один техник и один оружейник. При этом оба должны быть, что называется, взаимозаменяемые. Итого обслуживающего персонала 28 человек. И необходим минимум один транспортный самолёт для перевозки технической службы и расходников.
Приведя всё, что называется, в удобоваримый вид, отдал докладную адъютанту командующего и с сопровождающим отправился в госпиталь ВВС. Повязку мне отмочили и аккуратно сняли. Страшного ничего не было, поэтому уже почти зажившую рану обработали и отпустили с миром. Хоть нормально головной убор одену, а то надоело уже сверкать бинтами.
После госпиталя вернулись в штаб, где в строевом отделе зачитали приказ о присвоении мне звания младшего лейтенанта и награждении орденом Красной звезды за мой крайний бой и медалью "За боевые заслуги" за сбитый самолёт-разведчик. Причём за "раму" представление к медали написал командир стелковой дивизии, которую эта самая "рама" долго терроризировала. А писали, что наградные очень долго ходили по инстанциям. Или, может быть, это мне просто так повезло?
Ну а затем мне выдали новое обмундирование, уже командирское, разместили в гостинице, выдали талоны в ресторан, пропуск по городу и велели ждать. Награждение планировалось через пять дней, так что было время отдохнуть и подумать, как жить дальше. Единственно что попросили, так это в случае если куда отлучусь, ставить об этом в известность по телефону дежурного по штабу.