Боль — это тоже свидетельство достоверности воспринимаемого мира!
Я когда-то слышал о мамах, которые избегали читать детям страшные сказки. Дети росли, не зная о волке, съевшем бабушку, не пугались кощея и не сочувствовали семерым козлятам. То, что должно было быть проработано в нежном возрасте, было спрятано, не пережито. А значит, дети не научились преодолевать своего страха.
Один из авторитетов отечественной педагогики В. Никитин, говорил, что вредно жить в стерильных условиях, ребенок должен время от времени соприкасаться с грязью, получать порезы и царапины, чтобы его иммунная система научилась бороться с микробами. То же касается и умения ребенка противостоять страхам. Это тоже вызов окружающей среды. Помните, волк должен съесть бабушку! Но если бабушку съест реальный волк прямо на глазах ребенка, то мы получим еще один случай, требующий терапевтического вмешательства.
Новые слои добавляются пластами, словно нарастают годичные кольца у дерева. Святослав в три года съездил с мамой в Москву. Провел там неделю. Вернувшись в Китеж, вошел в дом с теплой улыбкой: «Здравствуй, папа!» Приятно, но чего-то в этой реакции мне не хватало. Не так возвращаемся мы из дальнего путешествия к родным пенатам. Следующее утро Святослав начал с ревизии всех членов своей семьи: «Мама — Ира, папа — Дима, Саша, Вася, Кирилл…», — донеслось из кроватки вместо: «Доброе утро!» Потом пошел в детский сад, встретился со сверстницей Настей. Жизнь вошла в привычную колею. И вот уже вечером, перед отходом ко сну, отложил он игрушки, задумчиво уставился в пространство и сказал: «Мам, это стены? Это мой дом? Это Китеж?» — и закричал: «Ура!!!» Больше дня понадобилось Святославу на обобщение полученного опыта, поиск отличий между домом и «не домом» и выдачу эмоциональной реакции, соответствующей нашим ожиданиям.
БОЛЬНО? ИДЕТ ЗАПИСЬ ПРОГРАММЫ!
Вот маленькая личность научилась говорить, и это знаменует качественно новую стадию в ее развитии — выход в Общество людей. К столкновениям с физическими телами добавляются столкновения сознаний.
Часто познание Мира-общества идет через боль столкновений с невидимыми границами окружающих сознаний.
Как-то вижу, Святослав рыдает во весь голос. Я подбегаю:
— Упал? Кто-то ударил? Где болит?
— Меня Вадим дураком назвал.
Глаза позволяют не столкнуться только телами. Первый случай столкновения с плотностью чужого сознания оказался болезненнее, чем столкновение с плотностью физического мира. Впрочем, скоро ребенок научился отражать эти удары и наносить их. Так мир учит защищаться и «держать боль».
Ударяясь об углы и стены, ударяясь о плотности человеческих отношений, о наши замечания и наказания, растущий человек обучается видеть то, что может принести физическую и душевную боль. Так он начинает видеть мир таким, каким требуют те, кто ласкает и наказывает. И отчасти изменяется в соответствии с нашими ожиданиями. Можно сказать, мир обтачивает мягкое существо, придавая ему форму более подходящую для выживания в окружающей реальности.
Родители — главные защитники ребенка, они же — основное препятствие на пути его развития.
«Пожалуй, первое яркое воспоминание — мне три года. Отец в госпитале служил, он меня взял с собой, и по дороге мы зашли в магазин. Вот я и помню, как стою у магазина: отец купил жвачку, мне хорошо. Потом у того же магазина с мамой, рядом велосипед, я его оставил у входа, можно сказать, бросил без присмотра, а на него машина наехала. Я очень жалел свой велосипед, и при этом во мне была смесь вины, обиды на мир и страха, что мама будет меня ругать за мою ошибку. Вот вспоминаю страх, жутко. Почему? Ожидание, что отругают.
Мое следующее воспоминание об отце: отец напился, скандал, сижу, забившись в кресло. Страх и беспомощность».
«Меня угнетает воспоминание о собственной вине! Мне где-то лет семь. Мы сидим с бабушкой, занимаемся французским. Мне не хочется. Я подбиваю розетку ногой, чтоб свет не работал. Бабушка волнуется, не может найти поломку в лампе. Потом мама заметила. Отлупила. Для меня это была игра. Но потом я осознал, что поступил плохо. А вскоре бабушка умерла — чувство вины. За день до этого она учила меня французскому, и я ее расстроил плохими знаниями, потом ее увезли в больницу, и я связал эти два явления. Решил: это из-за меня».
В Махабхарате, древнейшем эпосе Индии, написано о золотом веке: «Стоило лишь помыслить и результат — вот он. Люди свободно ходили на небо и видели лики богов». А потом следует великая битва на Курукшетре или, если хотите, изгнание из рая, начинается познание добра и зла.
Так наши дети уходят из блаженного состояния детской безответственности и защищенности в реальность, где придется в поте лица добывать хлеб свой. Важно сделать это расставание с раем наименее болезненным, чтобы ребенок не испугался дальнейшего жизненного пути, не обвинил в «изгнании» вас, своих родителей.
В общем-то, мы очень мало знаем. Мы предполагаем, что некая программа заложена в ребенка от природы и отвечает она за то, что вообще ребенку удается увидеть и осознать в окружающем мире. Даже повседневный опыт, похоже, накапливается в соответствии с этой программой или, к сожалению, под воздействием занесенного вируса страха, ненависти или обиды. Развивая таланты вашего ребенка, старайтесь не навредить и не занести новых вирусов грубым вмешательством. Лечить от вирусов трудно и долго (об этом ниже), поэтому лучше не совершать ошибок.
Схематично объясняю:
Ваш сын уронил чашку. Это событие произошло в физическом мире, включило запрограммированные реакции в вашем сознании. Как результат, вы его отругали или отшлепали (если у вас и без того было плохое настроение).
Вы вступили во взаимодействие с ребенком, не задумываясь, что в этот момент происходит в его сознании. Чего вы хотели достичь? Аккуратности, покоя? Может быть, в эти мгновения он делал великое открытие, постигая закон всемирного тяготения. Теперь, получив «эмоциональный удар», бросит развиваться и перескочит в плоскость эмоциональных реакций, которая закроет вопросы «Как?» и «Почему?», оставив память о боли и страхе.
Не думайте, что я преувеличиваю опасность. Постарайтесь взглянуть на дело глазам взрослеющего младенца.
Вот он рос, радовал родителей одним своим появлением. Вы учили его ходить, потом говорить — и опять, каждый шаг вперед сопровождался горячим вашим одобрением. Он научился даже бегать, а ему все чаще говорят: сиди смирно, научился говорить, а его просят «помолчать хоть минуту». Где былая радость от его успехов? Раньше бежали кормить по первому крику, а теперь опутывают его жизнь договорами: «Следи за своим поведением», «Иди в школу», «Учись хорошо».
Вы заставляете его отвечать за свои поступки и одариваете ответственностью. Это не та награда, которую ожидал ребенок. Он переживает сильное разочарование или, скажем, сомнение в справедливости устройства нашего мира.
«Я, пожалуй, не буду взрослеть. У старших больше проблем», — абсолютно серьезно сказала второклассница Ксюша своей учительнице.
Как обычно воспринимает личность процесс уничтожения старой программы и внесение новой? Как КАТАСТРОФУ! А как еще можно назвать разрыв привычных связей между явлениями, разочарование в привычных ценностях, пересмотр смысла жизни?
Малыш умыт, одет, улыбается, даже помогает мыть посуду, пытается учить уроки. Личные проблемы спрятаны глубоко, они составляют его основную тайну, которую — он знает — нельзя открывать никому.
«Я плохой. Во мне скрыты страшные воспоминания, и поэтому лучше не пытаться глядеть в самого себя. Меня никто не может полюбить, поэтому лучше не заводить друзей и не доверять никому». И очень плохо, если рядом нет родителей, которые его все равно любят и могут объяснить ошибочность этих выводов.