Внушаемость выражена у людей в разной степени и зависит от возраста. Наиболее внушаем человек в детском возрасте, несколько слабее в среднем и уменьшается к старости. По образному выражению В. М. Бехтерева, внушение (в отличие от убеждения) входит в сознание человека не с «парадного хода, а как бы с заднего крыльца», минуя сторожа — критику.
«Таким образом, внушать, — указывает В. М. Бехтерев, — значит более или менее непосредственно прививать к психической сфере другого лица идеи, чувства, эмоции и другие физиологические состояния, иначе говоря, воздействовать так, чтобы по возможности не было места критике и суждению, под внушением же следует понимать непосредственное прививание большей частью путем слова и жестов к психической сфере данного лица идей, чувств, эмоций и других физиологических состояний, помимо его активного внимания, т. е. в обход его критикующей личности»[19].
Известный советский психотерапевт Ю. В. Каннабих писал, что о внушении можно говорить лишь в том случае, когда осуществление его при обычных условиях встретило бы сопротивление, будучи подвергнуто критике. Но внушение «осуществляется слепо, благодаря тому, что в нервно-психическом аппарате человека наступила задержка всех противоположных тенденций. Вызвать в человеке такую задержку, заставить его действовать, не рассуждая, — и означает сделать внушение»[20].
Возникает вопрос: на чем основана внушаемость? И. П. Павлов считал, что внушаемость основана на быстром и легком переходе корковых клеток в тормозное состояние. Отсюда «основной механизм внушаемости есть разорванность нормальной, более или менее объединенной работы всей коры»[21]. Таким образом, можно считать, что основным физиологическим критерием внушаемости является снижение тонуса больших полушарий головного мозга и легко возникающая при этом функциональная разобщенность корковой деятельности (так считал К. И. Платонов).
Dubois утверждает, что внушаемость «оказывает то или иное влияние на все наши поступки, придает ту или иную окраску нашим ощущениям, служит источником постоянных иллюзий, предохранить себя от которых является крайне трудной задачей, даже при всем возможном для нас напряжении ума»[22].
Forel указывает, что «не следует принимать за внушение воздействие одного человека на другого доводами разума. Впрочем, имеются всевозможные переходные ступени от подобного воздействия до совершенно несознаваемого, настоящего внушения»[23].
А. Г. Иванов-Смоленский и его сотрудники на основе точных экспериментальных исследований
показали, что словесное внушение, слово может вызывать учащение или замедление сердечного ритма, повышение артериального давления, сужение или расширение зрачка в условиях полного бодрствования (наяву), когда словесное внушение произносит эскпериментатор, но также и в том случае, если его произносит сам испытуемый.
Известный психотерапевт М. С. Лебединский, отдавая должное методу гипнотерапии (внушению в гипнотическом состоянии), считал, что нельзя признавать за ним значение единственного, всеобщего, решающего или обязательного для психотерапии метода. Планомерное воздействие на больного в состоянии бодрствования неизбежно и необходимо во всех случаях. «Это воздействие имеет свои задачи и свои преимущества, которые врачу необходимо всячески учитывать. Именно методами этого рода воздействия должен прежде всего владеть врач вообще и специалист-психотерапевт, в частности»[24].
По мнению М. С. Лебединского, психотерапия в состоянии бодрствования ведет к известной перестройке личности больного, некоторых его взглядов и представлений, интересов, тенденций и отношений, и тогда достигается большая устойчивость после окончания курса лечения. Психотерапия, проводимая в форме внушения наяву, имеет, по мнению М. С. Лебединского, наибольший диапазон психотерапевтических задач. Здесь наиболее осуществимо не только успокаивающее, но и активизирующее влияние на личность больного. Важной задачей психотерапии является правильное освещение характера его заболевания, причин возникновения, прогноза, характера предпринимаемого и предстоящего лечения.
19