Начиналась эра сверхзвуковой авиации и выпуск носителей "Щук" – фронтовых бомбардировщиков Ил- 28 был прекращен. Состоявшие на вооружении Дальней авиации и Авиации ВМФ Ту-16 оснащались ракетами КС существенно большей дальности. Перспективные Ту-98 должны были летать намного быстрее "Щуки", что ставило под вопрос прочность дозвуковых ракет на внешней подвеске, а для внутреннего размещения на носителе они никогда не предназначались. Да и в целом во второй половине пятидесятых годов изначально предназначенная для Ту- 2 дозвуковая прямокрылая ракета смотрелась явным анахронизмом.
В соответствии с Постановлением от 3 февраля 1956 года N 175-104 было решено не принимать на вооружение РАМТ-1400А, прекратить разработку РАМТ-1400Б, а переоснащение Ил-28 в носители ограничить двумя самолетами. Мотивировалось это решение прекращением производства Ил-28.
Подводя итог работам по авиационным "Щукам" можно отметить, что из-за новизны и сложности задачи создания одной из первых управляемых ракет отечественной конструкции, недостаточной готовности к ее решению как головной организации, так и соисполнителей по системе управления, разработка затянулась и подошла к завершению уже при полном моральном устаревании разрабатываемого образца. В этом беда, а не вина М.В. Орлова и его коллег. Еще раньше неудачей завершилась работа коллектива P.M. Бисновата по ракете "Шторм", а успех коллективов Сергея Лавретьевича Берия и Артема Ивановича Микояна в создании КС ("Кометы"), в значительной мере объясняется концентрацией достаточных сил и средств, предоставленных в их распоряжение по вполне понятным субъективным обстоятельствам.
Однако, не обеспечив своевременное создание авиационного оружия, разработка "Щук" сформировала работоспособный и опытный коллектив М.В. Орлова, кооперацию предприятий-разработчиков4 которые к моменту прекращения работ по авиационным ракетам успели приступить к разработке противокорабельной ракеты – по терминологии тех лет – "самолета-снаряда" для вооружения эсминцев.
Еще 2 июля 1953 года Министр сельскохозяйственного машиностроения предложил Заместителю Председателя Совета Министров СССР Булганину включить в план опытно- конструкторских работ на 1953-1954 год исследование возможности создания самолета-снаряда для стрельбы с корабля по кораблю на базе РАМТ- 1400Б. Для обеспечения старта с корабельной пусковой установки ракету предлагалось оснастить стартовым пороховым двигателем разработки КБ-2 завода №81 МАП (главный конструктор Картуков), а для достижения заявленной дальности 40 км применить в качестве маршевого двигателя новый ЖРД или прямоточный двигатель разработки коллективов Бондарюка или Микулина.
Только через год, командование флота осознало, что новый партийный лидер не видит корабли будущего и флот без оружия, подобного "Комете". Руководствуясь славным принципом "команды исполняются только бегом" адмиралы не медлили с реализацией руководящих указаний. Тем более, что еще в начале пятидесятых годов как флотом, так и Мин- судпромом были проведены соответствующие проработки.
Дословно исполняя пожелания в части "Кометы" флотское руководство предусмотрело перевооружение крейсеров проекта 68бис (типа "Свердлов") в корабли проекта 67 – носители крылатых ракет КСС (корабельный снаряд "Стрела" г доработанный вариант "Кометы").
Однако микояновская ракета была слишком громоздка для более многочисленных надводных кораблей – эсминцев.
Тут и вспомнили предложение по корабельному самолету-снаряду на базе авиационной "Щуки" . В сложившейся обстановке моряки не обратили внимания на несоблюдение тогдашней авиационной моды в части стреловидности крыльев – сроки и минимум технического риска имели решающее значение.
Уже осенью 1954 года ЦКБ-53 – головной проектной организацией по кораблям класса эсминец – были подготовлены предложения по оснащению управляемыми реактивными снарядами на базе "Щуки" массово строившихся с конца сороковых годов эсминцев проекта 30бис (пр.30бис), представлявшего собой доработанный по опыту войны корабль довоенной программы. По проекту 30БР предусматривалось заменить устаревшие неуниверсальные спаренные артиллерийские башни Б-2-JIM на пусковые установки с ферменными направляющими, снять торпедные аппараты и старые средства ПВО, а обновленное зенитное вооружение – две счетверенных "сорокопятки" СМ-20-ЗИФ и две спаренных установки 2М-3 калибра 25мм сосредоточить на кормовой надстройке.
Одновременно с началом работ по КСС 30 декабря 1954 года Постановлением №2541-1222 ГС НИИ-642 была поручена разработка самолета снаряда КСЩ (корабельного снаряда "Щука") на дальность 50…60 км с предъявлением на совместные испытания через два года.
"Реактивное вооружение" в соответствии с Постановлением рассматривалось уже не как средство модернизации только что сошедших со стапелей, но уже морально устаревших "тридцаток", а как основа боевой мощи строившихся в те годы последних советских "классических" эсминцев с артиллерийско-торпедным вооружением пр.56.
Эсминцы с "реактивным вооружением", получившие новый номер проекта – 57 должны были оснащаться 10-14 " управляемыми реактивными снарядами" КСЩ и нести по две пусковые установки. Не дожидаясь завершения разработки проекта серийных кораблей в ЦКБ-53 под руководством главного конструктора пр.57 O.K. Якоба была срочно выпущена документация по экспериментальному кораблю для отработки нового оружия – пр.56Э – который предполагалось создать путем достройки одного из уже заложенных эсминцев с минимальными изменениями.
Корабельную ракету оснастили активной радиолокационной ГСН "РГ-Щука" (главный конструктор – Н.А. Викторов, НИИ-244, затем НИИ-648) и отделяемой боевой частью от авиационного прототипа.
Как и ее авиационные предшественницы, ракета КСЩ была выполнена по самолетной схеме с V-образ- ным оперением. Вверху передней части корпуса ракеты располагалась аппаратура ГСН "РГ-Щука" и системы управления ракеты (собственной разработки ГСНИИ-642), а в нижней части – полутопленная в корпус боевая часть.
В средней части корпуса находилась воспринимающая усилия от стартового РДТТ силовая рама, скрепленная с хромансилевым лонжероном крепления консолей крыльев.
Длина ракеты жестко ограничивалась расстоянием между переборками отсеков уже строившегося корабля, вследствие чего воздухозаборник был изогнут столь круто, что специалисты ЦАГИ не решались гарантировать его работоспособность. Над воздухозаборником размещался топливный бак, а за ним – двигатель АМ- 5А, использовавшийся на перехватчиках Як-25 и отработавший ресурс.
Для размещения на корабле значительного боезапаса крылья ракеты выполнили раскладывающимися при подготовке к пуску. Каждая из консолей крыла была выполнена по силовой схеме с одним трубчатым лонжероном и 6 нервюрами. Законцовки ("ласты"), как и на РАМТ-1400А . были отогнуты на 50 град вниз. Лонжерон имел шарнирный телескопический узел, обеспечивающий перемещение консоли крыла от продольной оси, его складывание законцовками вверх и последующий проворот назад с укладкой вдоль корпуса. По аналогичной схеме складывались крылья многих палубных самолетов времен второй мировой войны. Позади лонжерона был установлен узел фиксации крыла в раскрытом полетном положении. Рулевые машины управления по крену располагались в крыле.
Турбореактивный двигатель АМ-5А со стартовой тягой всего в 2000 кг (1450 кг на скорости 270 м/с) не обеспечивал возможность почти горизонтального старта ракеты с короткой направляющей. Под хвостовой частью ракеты между нижними гребнями установили пороховой стартовый ускоритель ПРД-19 с тягой в переделах от 25 до 34 тонн при суммарном импульсе не менее 38 000 кг.с. На боковых поверхностях корпуса под крылом и под оперением установили по паре опорных бугелей.
Опыт ГС НИИ-648 в создании авиационных "Щук" не мог помочь в решении задачи обеспечения старта корабельных ракет. Поэтому уже в сентябре-октябре 1955 года на полигоне под Феодосией были проведены первые три пуска так называемых "объектов БКС" – снабженных стартовыми двигателями РАМТ-1400Б без ГСН и ЖРД, дозагруженных до полетного веса КСЩ. Три подобных ракеты второго этапа испытаний оснастили ЖРД, а четыре третьего этапа – также и ГСН.