Другое дело — не менее поразительное, в Нью-Йоркском штате, в городе Массена — дело о ритуальном убийстве евреями четырехлетней крестьянской девочки Барбары Гриффит. Было это накануне праздника йом-кипур. Как только девочка исчезла, на утро мэр города Джильберт Гаус вместе с полицией призвал к ответу еврейского раввина и потребовал от него доказательств, что это не его рук дело. Евреи держались довольно мужественно. Под боком был Нью-Йорк, в котором проживает полтора миллиона евреев. Но христиане городка пришли в возбуждение, и, если бы девочка не нашлась в соседнем лесу, пожалуй, дошло бы до погрома. Впрочем, на этот раз ку-клукс-клан не вступился за погромщика. Нью-йоркские газеты подняли крик, губернатор потребовал мэра к ответу, в Нью-Йорке собирались возбужденные митинги, на которых раввины совместно с епископами доказывали нелепость веры в ритуальное убийство. Мэр все-таки ничем не поплатился, и обе партии города Массена разошлись вничью.
В штате Северная Каролина, в округе Мекленбург, фермеры в целом околотке стали готовиться к «дню страшного суда». Они взяли детей из школы, стали распродавать имущество и скот и решили собраться в лесу, чтобы с молитвой и пением гимнов встретить архангела Гавриила и сонмы сил господних. Это религиозное движение было успокоено полицией.
Еще пример. Мак Гиль, таможенный чиновник в Нью-Йорке, обладает даром второго зрения, унаследованным от предков-шотландцев. При помощи этого дара в конце марта 1929 года он видел во сне, что к берегам Флориды пристала шхуна, нагруженная контрабандный спиртом. Он захватил эту шхуну потом наяву и получил 5.000 долларов премии. Следующий вещий сон относился к Нью-Йорку, где он захватил другое судно с рыбой — под рыбой было 2000 боченков водки, каждый по 12 бутылок. Таким образом при помощи своего вещего дара чиновник Мак Гиль получает большие доходы и имеет повышение по службе. Газеты пишут об этом совершенно серьезно, хвалят прозорливость Мак Гиля и отдают ему всяческое предпочтение перед полицейскими собаками. Не удивительно, что в Америке распространяются такие поразительные секты, как мормонство, грубейшие формы спиритизма, так называемая «христианская наука» и многое другое.
Зато Америка — Чикаго, Нью-Йорк — страна обетованная, рай земной для крупной буржуазии, в особенности для самой золотой, бриллиантовой верхушки — для мультимиллионеров, миллиардеров. Средней буржуазии тоже живется неплохо, хотя ее мучит постоянная зависть к упомянутой верхушке.
В Америке классы распадаются на слои и даже на прослойки, соответствуя точно и ясно цифрам дохода и имущества.
Десятимиллионщики составляют свой особый круг или шайку, миллионщики — особый, пятисоттысячники — тоже особый, и так далее вниз. Ниже 50.000 уже начинается мелочь, беднота, «демократия», а если считать по доходам, то с 5000 в год постоянной прислуги уже не наймешь, разве наймешь приходящую, тем более не наймешь шофера к мотору, а тем более постоянного гаража.
Каждый круг держится особо, ревниво охраняет свою исключительность и на людей меньшего дохода смотрит пренебрежительно.
Поклонение богатству представляет для Америки особый символ веры. Газеты, даже весьма либеральные, ежедневно печатают целую страницу-простыню о бонтонных делах всей этой банкирской и промышленной аристократки: сколько сотен тысяч долларов проиграл в игорном притоне в карты мистер Корнелиус Вандербильт Младший и сколько раз в неделю встречается счастливая чета: юный Джон Кулидж — сын отставного президента Калвина Кулиджа — и его очаровательная невеста Мэй.
В большой ходу такие, например, книжки: «Как держать себя в хорошей обществе» (с наглядными рисунками). Нельзя, например, на парадном обеде тарелку наклонить и вычерпывать суп до капли ложкою. Тут же рисунок. Дамам неприлично закладывать салфетку за ворот декольте. И опять-таки рисунок. Эти правила важны не столько для демократки, сколько для новых богачей, торговцев скотом и пшеницей, заводчиков, нефтяников, которые нажили бешеные деньги на недавней всемирной войне.
Положение рабочего класса, а также многочисленной мелкой буржуазии с начала XX века стало не лучше, а хуже. Жизненный уровень за 30 лет понизился. 30 лет назад нью-йоркский обыватель хвастал потреблением мяса. Не только коренные уроженцы Нью-Йорка, но даже пришлые ирландцы и евреи, обжившись, осмотревшись, бросали картошку и селедку и переходили на вырезку, на ростбиф. Теперь, через 30 лет, мясное питание в Америке стало совсем не типичны. И обычный идеал-трафарет: иметь ежедневно кусочек хлеба с маслом, а к празднику — жаркое. Этот идеал не выше английского и даже не выше немецкого.