– Но, в любом случае, я лишь дал вам, мои слушатели совет, который ни к чему вас не обязывает, и следовать ему или нет – лишь ваша прерогатива. Кто знает, что вы увидите внутри себя… Будет ли это суровый архангел, что карает грехи своим пылающим мечом, или же маленький дьяволенок, что соблазняет вас своей кажущейся невинностью? Я лишь голос по радио, а не творец душ и не кузнец снов, чтобы сказать вам, кто придет на встречу, когда вы назначите свидание с самими собой. Быть может, кто захотел сказать, что я лжец и шарлатан, который обманывает своих слушателей, попусту тратя время тех, кто решил ночью включить радио, и не переключает канал. В таком случае, я прошу вас, чтобы вы сказали мне. Для некоторых наших слушателей, это будет очень простой задачей, а быть может и для всех, кто в полночный час слушает меня…
Неожиданно речь Тзимицу прервал гудок.
– Отлично, кто-то позвонил к нам в студию, и теперь я прерываю свой монолог, чтобы дать слово другому, кто может укоротить немного мой болтливый язык. Что скажете, вы, тот, кто не спит в полночный час?
– Привет, голос по радио – засмеялся в трубку женский голос, услышав который, Джестер вздрогнул.
– Что случилось? – хором спросили его Вика и Маледиктом.
– Это же Норгус! – изумился Джестер.
А Норгус между тем продолжала – Я рада, что смогла дозвонится до вас сегодня, друг мой.
– Признаться честно, и я рад услышать вас, в столь нестандартной ситуации – засмеялся Тзимицу.
– Да друг мой, хотя мы и стоим совершенно по разные стороны баррикад, и дела наши и поступки различны в своей сути, но есть в нас что-то, что нас объединяет
– Вы смотрите в самую суть – усмехнулся диджей.
– Как бы то ни было, но я тоже хотела бы присоединится к вашим размышлениям, о том, что скрыто в нас, и что делает нас теми, кто мы есть. Почему вы не упомянули, о том, что любовь может сделать нас теми, кто мы есть, и даже открыть новые наши стороны, в то время, как наши собственные попытки раскрыть себя лишь все более и более затмевают наше «я»?
– Любовь меняет нас, в этом со мной согласятся все, кто хоть раз любил, друг мой. А раз так, то как мы можем увидеть себя такими, каковы мы на самом деле, если все в нас изменилось. Я не скажу, что все стало хуже или лучше… Но просто стало иным?
– Иным… А вы уверены, что именно иным, а не настоящим, вдруг, лишь охваченные любовью, мы открываем себя такими, какими мы есть на самом деле?
– Вы читали Дюма? Он писал, что пьяных и влюбленных сам бог бережет. Если можно сказать, что любовь подобна опьянению, что одурманивает нас, то как она может раскрыть нас такими, какими мы есть на самом деле?
Вместо ответа Норгус рассмеялась – Дюма был человеком, а ведь все люди могут ошибиться, даже те, кого людская молва назвала мудрецами. Говорят, что вся разница между мудрецом и дураком вся разница лишь в том, что дурак сделает что-то не задумываясь, а мудрец сделает тоже самое, не раздумывая. Правду для себя каждый находит сам.
– Но прошу вас, вы же говорите, что вся правда, и сам человек в любви?
– Но разве это не может быть одним из ответов?
– Моя дорогая собеседница – засмеялся Тзимицу – это может, подчеркну, может быть одним из ответов. Но есть ли это единственный ответ на тот вопрос, что я задал сегодня вечером?
– А хотели ли бы вы услышать ответ? – усмехнулась Норгус, отчего мурашки побежали по спине Джестера.
– А, девушка, вы ударили меня сейчас ниже пояса – снова рассмеялся Тзимицу – быть может, все же сыграем по моим правилам, где каверзные вопросы буду задавать я?
– Только не говорите, что вы меня испугались.
– Конечно же нет… Но право, вы один из самых удивительных собеседников, кто звонил на наше радио…