- Думаю в течение получаса. - Николая начало трясти. Ему было страшно за свою жизнь.
Иван Гаврилович посмотрел на Статиста.
- Колебания нормальные, он не лжет. Вероятная точность девяносто два процента. Думаю, что удар был не лишним.
- У меня есть еще один вопрос. Кто те, кто сопровождает Стеклова? Я прекрасно понимаю, что один он туда не пойдет. Кто они и сколько их?
- Их двое. Я знаю лишь имена.
- Что за глупость? Как вы их нашли и на какой счет переводились деньги?
- Они наемники и сами ищут работодателей, - выпалил Николай, уставший от разговоров.
- Вы хорошо послужили нам. Мы управляем этим городом, и так будет еще долго. Запомнить вам это не удастся. Поймите же, наконец, все, что вы можете видеть, или же чувствовать даем вам мы. - Недолгая пауза. - Перезапустите его!
Пульт в руках Маши кликнул нажатой кнопкой и Николай потерял сознание. Очнулся он через несколько дней дома, в своей кровати, и был уверен, что прошлым вечером, перебрав спиртного, полез знакомиться к миловидной девушке, но вскоре появился ее друг и разбил ему лицо. Обо всех действительно произошедших событиях он забыл, и вспомнить никогда бы не смог. Для него жизнь продолжалась. Он вновь стал одним из тех, кто проживает жизнь под скрытым наблюдением. Работа его изменилась, жизнь поменялась. Больше о фирме торгующей развлечениями никто не слышал. Голограмма по имени Ольга уже не могла никого приветствовать и небоскреб, потрясший в свое время воображение братьев, исчез и больше никогда не появлялся.
Глава девятая
На душе щемило и не давало покоя чувство тревоги. Роману было необычно находиться столь долго на открытом воздухе без респиратора. Дышалось тяжело, он часто кашлял и поглядывал на своих спутников, ожидая их реакции на происходящее. У Антона и Саши кашель также часто "разрывал" грудь, но они не придавали этому значения. Стеклов с нетерпением и легким опасением ожидал проявления побочных эффектов, но их все не было. Это странное ощущение зависимости от препарата не давало покоя. Небо было все таким же серым и гадким. Солнца не видно, лишь яркое размытое пятно на грязном фоне. Этот день не отличался ничем от таких же серых - в прямом смысле - будничных деньков, что так ненавидел Роман. Никто не поднял тревоги, все жители по-прежнему проживали свои жалкие жизни, не зная, что этот город таит в себе много загадок. В очередной раз невидимые блюстители порядка вышли на охоту на исхитрившегося "героя", который решил, что может изменить многолетний жизненный строй города.
Завернув за поворот, который был последним на территории богатого района, они увидели толпившихся людей, чьи взгляды были направлены на кислородный пункт. Было очень необычно наблюдать за тем, как многие стараются влезть вне очереди и бьют друг друга, как обезьяны в замкнутом помещении. Это было похоже на зверинец с одичавшими людьми, чей разум померк, а инстинкты остались. Брань и "прожорливые" крики наполняли улицы неприятной аурой. Роман видел, как беспомощные старики смирно ожидают очереди, в то время как молодежь борется за возможность первыми вдохнуть жизнь в легкие. А люди все приходили и приходили, создавая очередь, ведущую в бесконечность.
Стеклов почувствовал озноб и тошноту, неожиданно подкатившую к горлу. Кислый привкус во рту обозначил начало побочных действий. Туманный взгляд миллионера не мог найти ни одного четкого изображения вокруг себя. Размытые образы и плывущие картинки ползли по улице, не давая возможности сконцентрироваться. Звенящий звук в ушах вонзился в барабанные перепонки и терзал сознание переливами нот схожими с криками бездушных мифологических существ. Стеклов схватился за уши и постарался унять терзающие сознание побочные эффекты. Секундой позже ему стало лучше. Спутники ничего не заметили, потому как шли впереди, высматривая возможные опасности.
Несколько полисменов пытались вернуть прыткого светловолосого мальчугана, который так разошелся, что бегал от дома к дому, выкрикивая различные гадости в адрес представителей правопорядка. Те, кто наблюдали за этой ироничной картиной, громко смеялись, подрывая авторитет правоохранителей. Мальчику на вид было не больше семи лет и становилось ясно, что всех этих слов и изречений он набрался от родителей. Одному из полисменов надоела эта ситуация и он с силой швырнул тяжелую дубинку мальчику в ноги. Тот упал и с хрустом в челюсти ударился об асфальт. Ликующая толпа тот час же замерла. Ребенок лежал, не вставая, возможно, потерял сознание. Не находилось среди тех, кто минуту назад громко смеялся, человека, кто бы осмелился выйти вперед и помочь мальчику.