Как мы увидим далее, связь электричества и анимизма имеет древние корни в воображении Запада. Дав виталистскую интерпретацию электрического тока, просто привязав его к «жизненной силе» тела и природы, Говинда описал всего лишь один-единственный архетип из всего набора, который я, игнорируя технические различия между разновидностями электрической силы, буду называть «электромагнетическим воображаемым». Начиная с XVII столетия электромагнетическое воображаемое проникало в религию, медицину и технологию и за прошедшее с тех пор время породило, вероятно, больше метафизических спекуляций, еретических манифестов и причудливых изобретений, чем любая другая сила природы. Большая часть этой главы посвящена электромагнетическому воображаемому в XVIII–XIX веках, когда электричество вызвало прилив безрассудного энтузиазма, вроде того, какой сегодня вызывают цифровые устройства. На самом деле трансформация электрического тока в средство для передачи информации, которая произошла в середине XIX века, представляет собой наиболее важное преобразование: энергии — в информацию.
С самого начала я призываю вас устоять перед искушением свести электромагнетическое воображаемое к псевдонаучной болтовне или манипулятивной лжи шарлатанов. Даже самые сумасшедшие теории о материальной реальности исходят из нашей потребности соединить, хотя бы и временно, мир, который мы ощущаем, с миром, который мы знаем. Более того, мы делаем это историческое разграничение между «реальной» наукой и дикарскими спекуляциями только глядя в зеркало заднего вида и, вдобавок, выборочно. Несмотря на весь скептический ригоризм, наука и ее сияющие истины никогда не могут быть полностью отделены от культурной и мифологической мишуры, которая свойственна всем человеческим обществам. Великое Разделение, описанное Латуром, породило тайные тропы и трещины в космологии. Ученые также попадают в тень смутных мечтаний и ставят свои открытия в один ряд с художественными интуициями и метафизическими образами. Французский историк науки Мишель Сер пишет об этом: «Единственным мифом была бы идея науки, избавленной от всех мифов»28.
Слово «электричество» появилось в английском языке в 1650 году в переводе трактата о целительных свойствах магнитов, написанного Яном Баптистом ван Гель-монтом, фламандским врачом и розенкрейцером, который работал на границе между натуральной магией и современной химией. Хотя Гельмонт отверг веками господствующие доктрины о четырех элементах, он остался преданным алхимии, или «пиротехнии», огненным трудам Парацельса. В качестве бестелесной силы, возжигаемой из материи, живость электричества для многих представителей гельмонтовского типа ученого символизировала духовные энергии, наполняющие физическую вселенную, эликсир Мировой Души, искру Творения. Многие из первых книг об электричестве описывали эту силу в алхимических терминах, называя ее «эфирным огнем», «огнем квинтэссенции» или «дезидератумом»,[8] долгожданной универсальной панацеей. Сейчас, когда электроника, электротехника, радиоволны и микроволны составляют основу информационного века, паттерны электромагнитного воображаемого незаметно осели в бессознательном технологическом. Как утверждает историк Деннис Стиллингс, «наука о материи не может до конца очистить себя от психологического осадка, который сопутствует теоретизированию в области электричества. Такие символы, внесенные в современную науку электричеством, отзываются эхом алхимии, ибо преследуют схожие цели»29. Электричество, в частности, внесло как минимум три аспекта алхимического воображаемого в современный мир: восхищение витальностью тел, желание одухотворить материальные формы и милленаристский порыв трансму-тировать планетарные энергии в одобренную свыше реализацию человеческих мечтаний.
Электрическое тело