ношениями. Так же хотелось бы обратить внимание на то, что предлагаемое Швабе спасение капитализма обречено еще и по причине надвигающейся смерти этой экономической формации. Все имеет свое начало и все имеет свой конец. Любая экономическая формация в начале цикла, когда она рождается несет в себе довольно много прогрессивного. А окончание всегда проявляется регрессивностью. Конечно, молодой капитализм был прогрессивным, но то, что мы видим сейчас свидетельствует о том, что капитализм входит в терминальную фазу. Вспомните те автомобили, которые делали до середины семидесятых двадцатого века. Это были практически вечные машины, нужно было только менять расходные компоненты. Но потом произошел сговор производителей. Они договорились о том, что будут ставить материалы, которые будут выходить из строя через определенное время и сравните те машины и машины, которые производят сейчас. И, это уже не скрывают, такое же происходит практически со всеми товарами, которые сейчас производятся. Более того, крупные корпорации создают отделы, которые занимаются тем, что бы продукция выходила из строя сразу по окончании гарантийного срока. Таким образом, производятся поддержание спроса посредством производства замаскированного брака. Это – очевидный признак деградации. Капитализм больше не прогрессивен. Посмотрите на его философскую прокладку – постмодернизм, который указывает, что плохого в человеке значительно больше, чем предполагалось. Антропологическим объектом пост- модернизма является шизоидный интеллектуал, превыше всего ценящий Потребление. Так же его неотъемлемой характеристикой является постоянно возникающие желания, быстро сменяющие друг друга. Ко всему прочему этот продукт пост – модернизма обязательно великолепно разбирается в правилах словесной игры, легко их нарушает, и так же легко создаёт новые. И высшую ценность для него в плане культуры представляют те особенности этого создания, которые подчеркивают его индивидуальность, делают его отличимым от всех прочих. Все объявляется мифом, история считается концом, а человечество – смешным и никчемным. Такая философия так же свидетельствует о полной потере прогрессивности капитализмом. И все это вместе говорит о том, что капитализм приближается к терминальной стадии. Швабе же просто пытается отдалить наступление ее. Его рассуждения о новых деньгах, криптовалютах, Bitcoin могут нас очаровать, но это чувство пропадает без оглядки, когда Швабе начинает рассказывать нам, что обеспечением этих денег должно выступить доверие пользователей и потребителей. Скорей всего, финансовый кризис приведет либо к увеличению значения одной из резервных валют, либо переход к золотому обеспечению или к комбинации различных обеспечений. Так же Швабе неоднократно подчеркивает, что победитель будет только один. Но не называет список претендентов. Однако мы можем попробовать сделать это. Что предполагается сделать в экономике? Развить цифровую экономику – через интернет- платформы реализовывать товары и услуги по всему миру. Кто является владельцем этих платформ? Развитые капиталистические страны. Кто будет производить товары после решоринга? Развитые капиталистические страны. Как видите, никакой загадки нет. А что же всем остальным? Вера. Истовавя вера Швабе в то, что люди смогут найти способ обеспечивать себя. Сейчас очень модной темой стала крафтовая экономика. Что это такое? Это фактически малосерийное гаражное, а то и надомное производство. В нем, по уверению западных экономистов, очень много креативного творчества. Таким образом, национальные правительства после того как проглотят эту наживку потеряют свою власть, станут зависеть от крупных корпораций и получат крафтовую экономику. Олала! Вот оно счастье! Победители получают три миллиарда неудовлетворенного спроса напрямую! Им не нужно больше заходить в страну, создавать дилерские и дистрибуторские сети и центры, тратиться на местную рекламу, платить местные налоги. Правда, непонятно, как будут удовлетворять свои потребности люди, потерявшие работу в результате решоринга? Ах да, они уйдут в крафтовую экономику. А кто же будет покупать продукцию этой крафтовой экономикой? Ведь роботизация приведет к снижению доли труда в конечном продукте, и наверняка к безработице, но уже на западе? Наверное, роботы. Вот если вставить в концепцию Швабе робота- потребителя, который будет покупать продукцию крафтовой экономики, то тогда да. Да, роботы потребители – это выход. И здесь мы подходим к чрезвычайно интересному моменту. Зачем? Зачем удалять человека как токового из производственного процесса? На это можно очень легко ответить, если вспомнить основы марксизма. Так как имеется противоречие между общественным характером производства и частной собственностью на средства производства. Противоречие обязательно приводят к конфликту, который обязательно будет разрешен. И удаление человека из производительных сил фактически устраняет противоречие, а соответственно нет и конфликта. Конечно, от этого можно было бы отмахнуться, но в связи с тем, что марксизм себя позиционировал как научное мировоззрение, то, похоже, западные господа всерьез занимались его изучением и похоже, что они очень боятся этого «марксистского проклятия». На самом деле, технологическая сингулярность, и ускоряющийся технологический рост – это тоже темы, которые затрагивались марксизмом. Идею об ускоряющемся росте научного знания впервые можно встретить в работах Фридриха Энгельса, который, в свою очередь, основывался на работах Эрнста Геккеля, опубликованных в 1874—1875 годах, в которых автор указывал на ускорение темпов эволюции живых организмов в геологическом времени, которое также прослеживается и в развитии человечества («Антропогения», или «История развития человека» – «Anthropogenie», или «Entwickelungsgeschichte des Menschen»). Во второй половине XIX века Ф. Энгельс писал о том, что наука движется вперёд пропорционально массе знаний, унаследованных ею от предшествующего поколения. Судя по всему в капиталистическом мире серьезно относятся к марксистским прогнозам. Хотя положение науки в капиталистическом обществе становится все более и более пикантным, однако к ней все- таки иногда прислушиваются. Но на ее беду, она оказалась, как я уже указывал выше, способна генерировать финансовые потоки очень серьезного масштаба. И хотя фундаментальная наука в капиталистическом обществе не пользуется большой популярностью, практическая прикладная наука сегодня является довольно быстро развивающейся отраслью капиталистического хозяйства. Хотя в ряде случаев, ее роль становится пугающей. Роль науки в уничтожении оптимизма уже широко известна. Тавистокский институт по изучению человека получил задачу – отключить "культурный оптимизм" 1960-х. И он с этим справился. И фактически сейчас перед западной наукой стоит задача по управлению потреблением на уровне рядового обывателя, что будет реализовано через интернет- платформы и сотовые телефоны. Это способно отсрочить гибель капитализма, поэтому это обязательно будет осуществлено и применено. Конечно, абсолютно непонятно, как отнесутся национальные государства к этой затее. Ведь им уготована роль халдеев крупных корпораций. Они отдадут свои производства и своих потребителей крупным корпорациям и займутся лишь устройством Интернета, фискальными поборами и проведением работ между корпорациями и различными течениями в обществе? Далеко не все на это согласятся. И тогда возникает вопрос, что им делать? Об этом мы поговорим в следующей главе. Эту же закончим подведением итогов. Итак, Швабе предлагает под угрозой дизруптивных технологий передать всем странам, не являющимся лидерами в области технологического развития, производство всего и вся странам – лидерам. Сделать это нужно бесплатно , точно так же нужно поступить и с внутренним потреблением. Государства должны всячески способствовать этому, и заниматься исключительно обеспечением охвата всех территории страны интернетом, собирать налоги и разрешать текущие сложности и конфликты между всеми сторонами Нового Блистающего Мира. Куда девать безработных, Швабе не знает. Но верит в их креативность. По его мнению, они смогут с помощью креативности найти себя в крафтовой экономике – экономике ремесленников, надомной и гаражной. Странам так же придется отказаться и от собственных денег в пользу новых денег, которые будут обеспечиваться доверием. Кому же должны доверять потребители всех стран? Ну по уверениям Швабе, победитель будет один. Скорей всего, это будет нечто из Западного Мира. Возникает множество вопросов. Хотя бы такого рода – мы действительно можем доверять представителям культуры Пост- Модерна, похоронившего Бога, человека и все объявившего мифом? Мы действительно можем доверять представителям стран победившего фаст-фуда, превративших свой собственный народ в больной народ? Действительно? Швабе отказывается отвечать на все вопросы. Он прямо говорит о том, что не может ответить на все вопросы, но указывает, что если не будем доверять, то это может сделать все значительно хуже. Таким образом, мы можем очень четко заявить, что творчество Швабе – это ненаучная концепция с элементами визионерства. Напомню, что буквально совсем недавно визионерская теория была довольно попу