Кайндел помог подняться на борт ее знакомец. Она обладала отменной памятью па лица, поэтому легко припомнила, где и при каких обстоятельствах видела этого человека. Да на лодии же, везшей ее и Рейра в Сортавалу, конечно! Парень из дружины реконструкторов, обосновавшихся в Выборге. Из числа недавно прибившихся к дружине. Он запомнил ее и в лицо, и по имени, поприветствовал радостно и тут же осведомился - артефакт при себе?
- А то вспомню, как мы от бандитов тогда улепетывали - сердце заходится. Вот был нырок! Вот полет!
- Мм? - промычала она, оглядывая лодию. Судя по всему, вокруг оказалось еще немало тех, кто помнил ее по тогдашнему магическому «подвигу».
- На этот раз полетаем?
- Очень надеюсь, что в этот раз обойдется без полетов и нырков.
- А жаль, - подмигнул ей один из дружинников, уже рассаживавшихся по веслам, русоголовый долговязый парень, которому все никак не удавалось пристроить ноги под впереди стоящей скамьей.
- Да я б не сказала.
- Кайндел! - окликнул ее Шреддер. - На нос иди. И чашу доставай. Ребята - устраиваемся. Не путайтесь у мореходов под ногами.
Курсанты и выбранные им в поддержку бойцы из «отдыхающих смен» равномерно разместились по палубам. Кораблей было три: два построенных по древнерусскому образцу и один викингский, только почемуто не черный, а коричневый, крашеный. Девушка мало интересовалась подробностями путешествия, ее больше заботило, что понадобится от нее и ее магии, поэтому даже не заметила, как лодии отошли от пристани, а за ними двинулся драккар. Гребли недолго, скоро мореходы «поймали ветер», и грубое тканое полотнище паруса обрело форму.
- Что от менято требуется? - хмуро осведомилась Кайндел.
- Ну как что, - отозвался Эйв. Он тоже встал у носовой скамьи корабля, чтоб никому не мешать, и развернул огромную карту. - Как всегда, немного толковой и масштабной магии. Поскольку мы собираемся прижучить койкого, поддержка нам может понадобиться. Хорошо, если ребята предпочтут выяснять отношения на берету, так будет проще и нам, и им. Но если нет, если решат подраться на воде, либо попытаться сделать нога, то придется одерживать победу в озерном бою, малой кровь, могучим ударом. Над этим и поразмышляй.
- А откуда офицеры ОСН узнали о местоположении стоянки викингов?
- А почему ты уверена, что речь идет именно о стоянке? - улыбнулся мужчина, опуская карту.
- Либо о стоянке, либо о захваченном поселке, ни о чем больше. Докажи, что я не права!
- Иэх, Айна, где ж субординациято, а?
- Субординация в армии, - сильно понизив голос, ответила она.
- А мы с тобой где?… Ладно, второе вернее.
- То есть викинги разграбили и разорили село, при этом там остался ктото живой и здоровый, способный обратиться к Организации за помощью? Както умудрился это сделать почти сразу после нападения?
- Именно так. Смог, смог. Там еще много кто живой остался, потому что, как мы поняли по пояснениям, грабежто был, а вот убийств - почти нет. Мужики предпочли не сопротивляться.
- Ну и хорошо, - согласилась девушка. - Ты уверен, что бандиты все еще в поселке. Жируют. Если это так, можно было бы прихватить их на горячем.
- Увы. Сама подумай - ну пограбили, ну отдохнули. Им надо еще добычу до места дотащить. Вряд ли они рискнут остаться в поселке на ночь. Их же мужики бритвами по горлу перережут.
Она усмехнулась в ответ и принялась аккуратно извлекать из сумки чашу.
Артефакт был завернут в два слоя серебряной фольги, с которой следовало обходиться как можно аккуратнее, чтоб использовать подольше. Фольга ковалась вручную, один такой листок стоил почти целого дня работы хорошего кузнеца, а у мастеров имелись и другие заботы, помимо выковывания листа фольги снова и снова. Вытащив наконец предмет и отложив обертку, Кайндел с удовольствием повертела чашу в пальцах.
«Прямо как тогда», - едва не сказала она Шредеру, который пока не торопился отвечать на ее улыбку. Потом вспомнила, что в прошлый раз рядом с нею был не он, и смутилась.
- Ведро воды бы мне.
- Забортная сойдет? - уточнил куратор.
- Разумеется. Именно она и нужна.
- Ээй, парни, у вас тут имеется ведро?
- Такое же, как тогда?
- Сойдет!
Ветер бил ей в лицо - это было приятно. Повесеннему холодный, позимнему пронизывающий, поосеннему влажный, он здорово бодрил и освежал. С тех пор, как чародейка практически перестала страдать от холода и жары, мир открыл ей те грани бытия, которые раньше были недоступны либо не совсем понятны. Прежде банальный физиологический дискомфорт (хотя и не только он, конечно) не позволял ей существовать в одном ритме с природой.