- Изми мя, Господи, от человека лукава, от мужа неправедна избави мя, иже помыслиша неправду в сердце, весь день ополчаху брани, изостриша язык свой, яко змиин, яд аспидов под устами их. Сохрани мя, Господи, из руки грешничи, от человек неправедных изми мя, иже помыслиша запяти стопы моя [1]…
Молитва коснулась их сознания, будто перышко щеки, и удивительным образом умиротворила прячущихся в шкафу. Кайндел, владевшая приемами работы с сознанием, скрывающими ее присутствие от любых, даже магических, глаз намного лучше, чем медитация, внимательно прислушивалась к происходящему снаружи и скоро убедилась, что люди Алого Круга даже и не подумали заглянуть в закуток, где стоял шкаф.
Правда, поисковые чары ктото применил, но такие слабенькие, что, ощутив их присутствие, девушка едва не рассмеялась. Даже просто притихших, не использующих магию оэсэновцев они вряд ли нашли бы, а перед медитирующими, то есть отправившими свои сознания в иные сферы, были совершенно бессильны. Отгородив себя барьером иного пространства, она с любопытством следила за тем, как заклинание пыталось отыскать чужих и, потерпев фиаско, свернулось и рассыпалось в прах. Никто здесь не колдовал, не пользовался артефактом, уцепиться заклятью оказалось не за что, а молитву как магию оно не восприняло.
Вскоре преследователи покинули Консерваторию, должно быть, решив, что беглецы умудрились какимто образом выбраться из здания, не оставив следов.
Тогдато Кайндел и растолкала соратников, погрузившихся кто в размышления, кто в молитву, а кто в собственные страдания.
- Отбой, враги ушли, - объявила она, помогая Роману выбраться из шкафа. - Приведем себя в порядок и будем думать, что делать дальше… Кстати, вы сегодня явились свидетелями того, как действует так называемая эгрегориальная магия. Другими словами, простая молитва. Спасибо, Сергей, ты нас здорово выручил.
Кайндел снова уложила Романа на гладильный стол и велела нагреть воды. Под прикосновениями ее рук раненый мгновенно уснул, и на лице его появилось умиротворенное, счастливое выражение. Девушка ощущала удивительный подъем, прилив энергии, а потом вспомнила, что это здание от крыш до подвалов переполняют человеческие эмоции: восхищение и горесть, тоска и радость. То, что Аристотель называл катарсисом, что неоднократно рождалось в этих стенах, как отклик на увиденное, то, что пробуждало к жизни человеческую душу, одарило ее сейчас огромной чародейской мощью.
Она приложила ладони по обе стороны раны, после того, как сняла повязку, а также разлившуюся пленкой и отвердевшую коллагеновую губку. Перебирая заклинания, словно струны арфы, она срастила один за другим все крупные сосуды, а мелкие под воздействием все тех же чар срослись сами. Восстановив ток крови в Романовой ноге, она влила в него часть заемных, уже усвоенных ею сил, а потом провела пальцем по впадинке образовавшегося шрама. Поколебавшись, всетаки не стала тратить сил на то, чтобы совсем убрать его. В конце концов, шрамы - украшение мужчины.
- Эй, - она сняла с Романа чары сна и похлопала по щекам. - Приди в себя! Мужчина…
- У меня имя есть, - вяло возмутился тот, медленно приходя в себя.
- Вставай, мужчина Роман. Будем чай пить.
Он приподнялся и спустил ноги со стола. Неловко двинувшись, поморщился.
- Болит, черт…
- Не чертыхайся, - машинально отозвался Сергей, расставляя на столе чашки.
- Терпи, - ответила Кайндел. - Илья, слетай вниз, в буфет, принеси хоть чтонибудь. Лапша быстрого приготовления, «бомжпакеты» в смысле, там должны быть наверняка. Хоть ими перекусить…
- У меня от этой лапши только аппетит просыпается.
- Ну, что я могу сказать… Поройся там повнимательнее, вдруг нароешь окорок.
- Если я буду в местном буфете искать окорок, то этот процесс может растянуться на годы…
- Сам смотри, что тебе милее - похлебать лапшу или рыться в поисках окорока.
- Да ну тебя, - пробормотал он, уходя.
Однако через полчаса приволок на себе довольно внушительную груду снеди - хлеб, нарезанную «Докторскую» колбасу, черствые булочки, салат в пластиковых коробочках, банки рыбных консервов, огурцы, помидоры и даже несколько пирожных. Разумеется, отыскал он и чай, кофе в пакетиках, сахар, сливки и несколько коробок бульонных кубиков.