— Взаимно.
Связь прервалась, и я отрубил всё оборудование. Вышел из кабинета, запер его, и включил проектор, на котором крутили последние новости.
К этому моменту как раз принесли еду, и я только сейчас понял — НАСКОЛЬКО был голоден. Расправившись с пятью кесадильями, взялся за рис с овощами под грибным соусом, и когда сыто откинулся на спинку дивана, мне позвонил Йен.
— Привет. Ну ты как там, оклемался?
— Не совсем, но жить буду. А ты?
— В полном порядке. Еду к тебе, уже рядом. Надеюсь, ты никуда не срулил?
— Даже не выходил.
— Отлично. Тогда жди, я скоро.
Йен оказался у меня меньше чем через полчаса. И, разумеется, первым делом проверил контейнер с реликтом, который оставил в кабинете.
— Не вскрывал?
— Как видишь.
— Предлагаю не откладывать наши договорённости в долгий ящик, — предложил он, — С моей стороны всё выполнено, не так ли?
— Совершенно верно.
— Теперь дело за тобой, приятель. Давай отопрём этот чёртов контейнер и выясним, откуда реликт к нам прибыл.
— Ты так и не рассказал, почему это для тебя так важно, — заметил я, ставя массивное хранилище на стол.
— А ты не рассказал, почему тебя преследовали те люди, — парировал Йен, — И знаешь, после того, что с нами произошло за последнее время, я совсем не против обменяться информацией. Очевидно, что мы можем быть полезны друг другу. Мои связи и средства и твои умения. Кроме того… Мы, уж так сложилось, спасли друг другу жизни. А для меня это что-то да значит. Если бы я знал, что за люди на тебя охотятся, и что им от тебя надо — может быть, мог бы помочь решить и эту проблему?
— Взамен на что?
— На дружбу, приятель. Как тебе такой вариант?
Я рассмеялся, видя, что он не шутит. И сам чувствовал нечто подобное.
— Для меня произошедшее в последние недели тоже значит немало, можешь поверить. Я тебе благодарен за всё, что ты для меня сделал, честно. Знаешь… Думаю, нам действительно стоит быть более открытыми друг с другом…
— Но?
— Но для начала заключим контракт о том, что не расскажем об услышанном никому другому, без взаимного согласия?
Йен расхохотался, но спорить не стал, и около получаса мы потратили на составление нового договора.
А потом я начал рассказывать. С самого начала, не упуская ни одной детали. Поведал даже то, о чём умолчал в разговоре с Джайлсом, которого знал почти всю жизнь…
Не буду скрывать — перед приездом Йена я долго думал о том, стоит ли посвящать его в детали происходящей со мной истории, но после этих размышлений принял положительное решение.
Мы были похожи. И он был прав — за очень короткий промежуток времени умудрились пережить несколько не самых приятных моментов. Они сблизили нас. Теперь, после всего, через что мы прошли, после всего, что Йен для меня сделал, я знал наверняка — на него можно положиться. И он, судя по нашим разговорам и его действиям, считал точно также.
Так что я решился. И рассказал ему обо всём. О дедушке, его историях, оборотнях, проникших в наш дом, психушке, своём побеге с Магеллана, пути на Эдем и всём, что произошло уже здесь.
Он слушал очень внимательно, ни разу меня не перебил, и когда я закончил, долгое время молчал. Наконец, откашлявшись, Йен заговорил…
— Проект «Синтрофос», значит? Бессмертие, хмм… Странное дело, приятель… Нет, нас с тобой положительно свела сама судьба, господь Бог или какие-то другие высшие силы…
— Что ты имеешь в виду?
— Видишь ли… Как бы помягче выразиться — помнишь, я рассказывал об отце, который пропал? Он… Сталкивался с тем, что ты ищешь.
— Ты серьёзно?
— Более чем. И знаешь, что самое забавное? Тот реликт, который мы упёрли у дона Занду…
— Что с ним?
— Он раньше принадлежал нашей семье. И указывает на место, которое отец нашёл на какой-то отсталой планете… На место, где есть подсказка об этом бессмертии Предтеч.
Глава 10
— Такие совпадения вообще бывают?.. — мигом насторожился я.
В голове, всё ещё трещащей по швам, проскочили десятки мыслей. И главной из них была одна — «не зря ли я доверился Йену, и не он ли подстроил всё произошедшее?»
Паранойя? Вполне возможно… Но слишком уж много «случайностей» нас с ним связали… Опять же — несколько заключённых контрактов являли собой довольно мощный гарант для меня. И самым страшным исходом было бы, если бы он меня просто грохнул — но на такой случай я всегда держал наготове одно из «заклинаний» биотека, способное смять всю его защиту как лист тонкой бумаги.
— Можешь теперь представить, почему я так удивлён? — усмехнулся он, а затем заметил мой настороженный взгляд, — Эй, погоди, ты же не думаешь…