И понеслась душа в рай, по оврагам и кочкам. Мы с Катей любим эту бешеную скачку, на износ, до потемнения в глазах, до выпрыгивания сердца из груди. Катюха уже не дрожит, она бешено скачет вырываясь из под меня. Уже не обхватываю её плотно бёдрами я стою на полусогнутых а она рыдает и рвется, рвется куда то. А я раз за разом возвращаю её. Потерпи родная, совсем не много осталось.
И вот мы месте взлетаем, Катерина завыла на последней высочайшей, звонкой ноте и полёт. Долгий замедленный полет. Мы летим и наконец наш финиш, Фиииниииш....мы приземляемся как будто и не летали вместе, мягко и спокойно.
Всё. Я испускаю протяжный выдох. Мои ноги дрожат а рук я вообще не чувствую. В груди холодок и усталость.
И тут как всегда, в самый не подходящий момент опять Толстый:
- ну вы с Катюхой даете, вот это драйв, вот это кайф, мы тут обкончались все и глотки посрывали. Воха тебе равных нет, это было дааа.
Я смотрю на друга и послать его подальше просто нет сил. А он скачет как мячик и тараторит без умолку. Вон и другие уже бегут. Всем свечку подержать надо, понимаешь...
- Толстый, ты вкусненькое Катьке приготовил ? ей после каждого раз надо.
- Конечно, какие вопросы, присадки только те что ты сказал, отличный «шеврон», синтетика 10W/60.
Я нежно глажу ее на прощанье. Поднимаюсь с Катерины и отдаю ее в умелые руки Толстого. Толстый сделает всё как надо, он великий спец.
Быть бы мне таким классным гонщиком , каким классным механиком является Толстый.
Сегодня мы первые, мы победили. До затра Катюха, мой самый лучший КТМ 690 Эндуро R.
Backing foat
ТЕХНОПОРНО 4
Backing foat.
Как только солнце коснется верхушки того дерева я покину вас соседи, это время отлива. Но сначала я расскажу вам почему я ухожу.
5 лет назад на верфи в Канаде мы увидели друг друга, да да не удивляйтесь, на Карибы я пришла своим ходом, двадцати футовая малышка «Энсенада» . О это было что то. Но, как выяснилось, с моим моряком не страшно вообще ничего.
Мне положено два человека экипажа, но никогда чужая нога не ступала на борт, без моего на то позволения. Только я и мой моряк.
Ах как мы чудили... сколько рассветов и закатов встретили мы на безлюдных островках. Однажды мы попали в настоящий ураган, над нами кружили спасатели, но моряк грязно ругался по рации и кричал, что или спасет меня или мы пойдем ко дну вместе. И мы всетаки дошли, тогда я впервые поняла что многое могу и сама. А сейчас вообще, почти всё могу. Заходя в гавань, с креном и полные воды мы смеялись от счастья. У меня тогда остался один только штормовой трисель.
Ты самая грёбаная лодка на свете Энни, сказал тогда моряк и я люблю тебя.
Мы долго стояли в на берегу, в ремонте и моряк буквально вылизывал каждый сантиметр обшивки, стучал по корме ладонью и заливисто смеялся - шлепок по заднице, Энни.
Кстати с тех пор я как награду ношу гордое имя Backing foat Anny.
Счастье длилось еще 3 года. Но однажды, Моряк пришел совершенно пьяным, молчал и просто пил, свесив ноги за борт. Поже я узнала, что он развёлся со своей стервой. Только теперь по суду, я принадлежу именно ей.
Я была не нужна этой бабе, просто стерва хотела сделать больно моему моряку. Катер с 16 го причала , говорил мне что моряк всё ей отдал и просил вернуть только лодку.
И начались наши ночные встречи. Раз в две недели по мосту тарахтел его древний мотоцикл, останавливался возле будки охраны и моряк вплавь добирался сюда. Я тихо покачивалась а он отдыхал измученной душой.
Однажды он вернулся срвершенно сияющий и объявил, что у него снова есть деньги и он отсудит меня обратно или просто выкупит. Если дать много, стерва не устоит, она жадная.
Но надежда прожила не долго. Через три дня моряк банально попал в аварию и слетел с нашего мота, можно сказать на моих глазах. Он очень спешил ко мне с новой краской.
Тело не нашли. Еще бы, там сильнейшее течение. Но я точно знаю где он. Возле Пеликаньего острова, в ращелине, на глубине 183х футов. Мы то с моряком каждый поток в каждое время суток знаем в этих местах.
И вот позавчера случился и на моем причале праздник. Стерва приперлась с мужиком. Этот полудурок, не “ходил” а “плавал” как гавно и корчил из себя морского волка. Не стоило ему заявлять, что я теперь его.
В 9и милях от берега я просто дала правый крен, под самый обычный фор-дак, в 55 градусов. Они не ожидали такого. Ребятки посыпались за борт как куклы.
Я дала широкий круг и просто размазала обоих о форштевень.
Все мои дела теперь закончены, с отливом я ухожу к Пеликаньему острову. Я иду на дно к моему моряку.