Общемировое сопротивление стимулирующим неравенство факторам при поддержке растущих опасений по поводу безработицы, вызванной внедрением технологий и усиливающимися последствиями изменения климата, выльется в коллективные действия, с помощью которых мы попытаемся спастись от хаоса. Пандемия – всего лишь кратковременный кризис, но вероятны и новые пандемии. Зарождающееся глобальное движение уже возглавляет поколение людей, которые отвергают общепринятую точку зрения, идеологически ориентированы на более всестороннее мышление, обладают большей социальной сознательностью и верят, что технологии можно использовать для решения самых сложных мировых проблем. Они хотят подтолкнуть нас вперед, тогда как старая гвардия бесится из-за того, что мы движемся слишком быстро, и вспоминает старые добрые времена. Это известный конфликт поколений, но, когда политики стареют и ностальгируют, всё перерастает в более широкий социальный конфликт.
Рисунок 2. Основные факторы стресса, ведущие к эпохе разрушительных социальных перемен
Как и во времена промышленной революции, политика и экономика должны будут эволюционировать, ориентируясь на совершенно другое будущее. Ни демократия западного типа, основанная на необузданном капитализме, ни коммунизм, стоящий на марксистских принципах, не смогут вновь объединить всех перед лицом этих непреодолимых сил. Социализм также не решит бóльшую часть самых сложных проблем, но, безусловно, потребует более сплоченного общественного сознания. Технологический прогресс способен как помочь нам преодолеть самые острые проблемы, так и усугубить неравенство и разделение.
Человечество никогда не сталкивалось с подобным уровнем глобальной неопределенности.
Назад в будущее
Если мы хотим дожить до такого будущего, в котором нам перестанут мешать постоянные мировые кризисы, в котором будет меньше политических и социальных конфликтов и больше широкого экономического партнерства, нам необходимо решить проблему неравенства.
Неравенство в той или иной стране можно измерить при помощи так называемого коэффициента Джини. Коэффициент Джини – это число от 0 до 1, где 0 соответствует миру, в котором все получают одинаковый доход, а 1 – миру, где один человек получает весь доход (у всех остальных ноль). В Соединенных Штатах этот коэффициент ясно говорит о том, что неравенство сегодня такое же, как и во время Великой депрессии 1930-х годов, а может быть, даже хуже, учитывая покупательную способность.
В то время как многие другие западные страны за последние несколько десятилетий пострадали от аналогичного роста неравенства, форма крайнего капитализма в Соединенных Штатах имеет свои недостатки. Как отметил экономист Томас Пикетти в своей книге «Капитал в XXI веке»[18], в настоящее время в Соединенных Штатах уровень неравенства «вероятно, выше, чем в любом другом обществе в любое время в прошлом и в любой точке мира». И так было еще до того, как пандемия коронавируса обострила эту проблему.
Рисунок 3. Коэффициент Джини в США с 1910 года по сегодняшний день. К концу 2020 года расчетный коэффициент Джини составлял 0,54 (самый высокий показатель в истории)
Джонатан Теппер и Дениз Хирн в своей книге «Миф о капитализме: монополии и смерть конкуренции»[19] утверждают, что провал капитализма в США связан с тем, что Америка перешла от открытого высококонкурентного рынка к экономике, в которой несколько очень мощных компаний доминируют в ключевых отраслях, таких как технологии, банковское дело, фармацевтика и энергетика. Это отсутствие конкуренции и привело к консолидации прибыли, сокращению участия более широких слоев населения в экономической жизни и по большому счету создало дисбаланс, который мы наблюдаем сегодня.
Сможет ли капитализм исправиться, если оставить всё как есть? Способен ли он решить глобальную проблему неравенства, обеспечив стабильность, в которой снова нуждается общество? История показывает, что капитализм просто не заинтересован решать крупномасштабные социальные проблемы. Его движущая сила – экономический рост, а не социальная политика.
Капитализм вознаграждает компании и рынки за то, что они приносят экономическую прибыль, а не за то, что они решают социальные проблемы или посвящают часть своего бизнеса общему благу. В ежеквартальных и годовых отчетах о результатах очень редко увидишь, как аналитик «поджаривает» руководство какой-нибудь компании, потому что оно предпочло прибыль потребностям общества. У капитализма и фондовых рынков просто нет показателей, требующих от компаний действовать этично и в интересах граждан в целом, если только эти показатели не закреплены в законе (обычно после явных злоупотреблений). Если бы компании действительно заботились об общественном благе, у нас не было бы рака легких из-за сигарет, загрязнения окружающей среды и выбросов углерода от энергетических и топливных корпораций, ожирения из-за некачественного фаст-фуда, медицинских банкротств из-за расходов на здравоохранение и т. д. Кризис, вызванный коронавирусом, показал, что системы охраны здоровья, которые долгое время оптимизировались ради получения прибыли, оказались уязвимы перед лицом глобальной пандемии. Единственный действующий президент свел на нет десятилетиями разрабатывавшийся план противодействия пандемии, к которой готовились США.