– Твои умения, объединенные в одном человеке – это очень редкие умения. Они помогут тебе найти вход в город, который не существует. Поскольку там нет времени, у тебя будет целая вечность для освоения нового умения. Ты вернешься сюда до обеда совсем другим человеком. Единственное, что не успеешь – добыть себе кресекан. Без кресекана воителю трудно.
– Обойдусь без кресекана. Мне нужны учебные материалы по новому умению! – сразу зажглась надеждой Тейлитэ.
Церму положил перед нею аккуратную белую сферу информационного камня.
– Все, что знает род Ци – все здесь. Тут очень много, выберешь умения по вкусу. Даже мне не удалось прочитать и десятую часть, однако я благодаря освоенной части стал уважаемым человеком, не каждый рискнет вызвать меня на поединок. Никто до тебя не имел предрасположенности к освоению сразу двух исследовательских умений. Потому ты можешь меня обогнать.
Когда Тейлитэ удалялась прочь, в нетерпении начать учебу, Церму предостерег ее, бросив в спину:
– Только не переусердствуй! Не пробуй учить больше, чем позволяют твои силы, иначе мозг не выдержит, и ты станешь безумной.
Предостережение показалось Тейлитэ забавным: на нее уже давно окружающие смотрели, как на душевнобольную. Последняя выходка на пиру в главном зале только усилила незавидный образ.
Она вышла в коридор и направилась к своей комнате. Только сразу туда попасть не удалось, поскольку на ее пороге стояла Аклихэ. Подруга детства начала с ходу, без ритуальных приветствий, уперев руки в бедра:
– Радость моя, не думаешь ли ты действительно встретиться с Эгирэ на Поле окончательных решений? Она мерзкая злюка, но как боец – непревзойденная. А ты уважаемый ученый и должна дальше приносить пользу племени в этом качестве, – живая и здоровая!
– Вопрос замены исключен главой моего рода, – сухо отвечала Тейлитэ.
Аклихэ возмущенно выдохнула.
– Твой муж посылает тебя на смерть?! Как отвратительно!
– Это вполне в духе рода Сей, моя дорогая подруга Аклихэ, – вступилась за номинального мужа Тейлитэ, – Сей относится к самым боевым родам нашего племени, потому поединки в нем являются обычным делом.
– Неужели ничего нельзя поделать? – беспомощно спросила Аклихэ. – Ведь несправедливо и нелепо, когда боевой патрульный вызывает на смертельный поединок гражданского ученого!
Тейлитэ вскинула голову. Аклихэ, предупреждая ее отповедь, тут же произнесла:
– Не сердись, но это все равно, что выставить Эгирэ с тобою в ученом диспуте на предмет свойств Третьей Силы в теле крома.
Тейлитэ прыснула, представив такую картину. Подруге удалось умело перевести неловкое сочувствие, граничащее с оскорблением, в шутку. В свою очередь исследовательница подбодрила Аклихэ таинственной улыбкой, давая понять, что имеет для Эгирэ сюрпризы.
– Не стоит принижать возможность ученого человека дать бой тупому патрульному.
Сама Тейлитэ лихорадочно думала над оставшимися мелочами. Да, впереди – целая вечность, но, отправляясь в нее, требовалось все хорошенько продумать. Если место, над которым не властно общее время, все же существует – остается решить вопрос с питанием на весь период обретения нового умения, остается также решить вопрос с самим умением.
Какое именно выбрать для поединка?
Глава 8. Святой и проклятый город
Его еще или уже не существовало, и в то же время он был видим для Тейлитэ. Святой и проклятый город Фепе, уничтоженный в жестокой битве возгордившихся существ с вызванной ими из бездны Космоса могущественной твари. Город чернел жутким пятном в назидание всем живым – не играйте с силами, которые не сможете обуздать!
Тейлитэ пролетела на камне-диске до самого края Черного поля. Далее, где уже не росли утренние цветы, ход зверям и людям был заказан. Только не Тейлитэ. Она помнила подсказки неизвестного друга, что время от времени давал о себе знать шепотом. Тот убеждал – для нее дорога открыта даже в те места, которые нигде и никогда.
Тейлитэ включила оба своих умения: видеть скрытое и определять время, окинула взглядом окружающую поросль утренних цветов. В одном месте они продвигались чуть далее в сторону Фепе. Исследовательница устремилась к ним. И сразу почувствовала то самое нигде и никогда, накрывшее теплой волной и необычным чувством прикосновения к вечности. Словно она входит в древнюю гробницу таинственных доисторических существ.
Тяжеленный мешочек с припасами не казался уже серьезной ношей – ее окрыляла магия чувства постижения новой тайны. Дорожка из цветов обрывалась в темный обрыв – вблизи фрагменты города уже не казались обычными опалинами, которые остаются после войны. Скорее – безграничной черной пустотой.