А я и не спрашивал, почему его убили.
Ладно. Несколько минут я переваривал его рассказ.
– Пареш, – спросил я, – что там насчет угроз?
Он уставился на меня, словно я только что увидел, как рухнула гора, и спросил, из какого она была камня. Потом отвернулся. Я вздохнул.
– Ну ладно, – сказал я. – Когда Келли вернется?
Он снова повернулся ко мне, и выражение его лица напоминало закрытую дверь.
– Зачем тебе это знать?
Лойош сжал когтями мое плечо.
– Спокойно, – сказал я ему. И, обращаясь к Парешу: – Я хочу с ним поговорить.
– Попробуй завтра.
Я подумал, что, может быть, стоило попытаться с ним как-то объясниться. Но он был теклой. Кем бы он ни был, он оставался теклой.
Я встал, вышел и отправился обратно, в свою часть города.
3
«… и зашить прореху на правой манжете»
Когда я снова оказался на знакомой территории, уже вечерело. Я решил не возвращаться в контору и направился в сторону дома.
На улице Гаршос, неподалеку от Медной улицы, стоял какой-то тип, прислонившись к стене. Лойош начал предупреждать меня как раз в тот момент, когда я его заметил, а он только что заметил меня. Затем Лойош сказал:
– Сзади еще один.
– Понятно, – ответил я. Я не слишком беспокоился – ведь захоти они меня убить, я бы их никогда не увидел. Тот, что стоял впереди, загородил мне дорогу, и я узнал Баджинока, что, по сути, означало Херта – того типа, что заправлял в Южной Адриланке. Мои плечи опустились, а руки судорожно дернулись. Я остановился в нескольких шагах перед ним. Лойош следил за тем, что был сзади. Баджинок посмотрел на меня и сказал:
– У меня есть для тебя информация.
Я кивнул, догадываясь, о чем она может быть.
– Держись подальше от этого дела, – продолжил он.
Я снова кивнул.
– Ты согласен? – спросил он.
– Боюсь, что не смогу, – ответил я.
Его рука потянулась к рукоятке меча ленивым угрожающим жестом.
– Ты уверен? – спросил он.
– Уверен.
– Я могу объяснить более доходчиво, – сказал он.
Поскольку мне вовсе не хотелось получить перелом ноги, я метнул в него нож – из-за спины. Я потратил немало времени, оттачивая именно этот прием, поскольку он дает очень быстрый эффект. Я не знаю никого, кто получил бы серьезное ранение от брошенного таким образом ножа, если только его бросал не я, и даже в этом случае требуется определенное везение. С другой стороны, в такой ситуации любой попытается уклониться.
Пока он пытался уклониться и нож угодил ему рукояткой в живот, Лойош уже летел прямо в лицо второго. Я выхватил рапиру еще до того, как Баджинок опомнился, и отступил на середину улицы, чтобы никто не смог подкрасться ко мне сзади.
В другой руке Баджинока появился кинжал. Он только успел принять защитную стойку, когда острие моей рапиры коснулось его ноги выше колена. Он выругался и отступил на шаг. Я шагнул вперед и оцарапал ему левую щеку, после этого тем же движением нанес ему хорошую глубокую рану в правое запястье. Он отступил еще на шаг, и я пронзил ему левое плечо. Баджинок опрокинулся на спину.
Я посмотрел на второго, который выглядел более крупным и сильным. На его лице виднелись явные следы укусов Лойоша. Он отчаянно размахивал мечом над головой, в то время как мой друг держался вне пределов его досягаемости и смеялся над ним. Я бросил короткий взгляд на Баджинока, затем нащупал левой рукой нож, прицелился и аккуратно метнул его в центр живота второго типа. Тот вскрикнул и махнул мечом в мою сторону, слегка зацепив мое запястье. Но это было все, на что он был способен. Он уронил меч и опустился на колени, держась за живот.
– Ладно, пошли, – сказал я, изо всех сил стараясь скрыть тяжелое дыхание.
Они посмотрели друг на друга. Потом тот, у которого в животе торчал мой нож, телепортировался с этого места. Когда он исчез, Баджинок поднялся и заковылял прочь, держась за раненое плечо. Я передумал идти прямо домой. Лойош продолжал следить за Баджиноком, а я повернулся и пошел вдоль по улице.
– Как я понимаю, это предупреждение, – сказал Крейгар.
– Можешь не объяснять очевидных вещей.
– На эту тему я мог бы поспорить, – сказал он. – Впрочем, это не важно. Вопрос в том, насколько далеко он готов пойти?
– Вот это я и хотел бы у тебя узнать.
– Трудно сказать, – ответил он, – но мне кажется, нам следует приготовиться к худшему.
Я кивнул.
– Эй, босс?
– Да?
– Ты собираешься рассказывать об этом Коти?
– Гм? Конечно, собираюсь… О, я понял, что ты имеешь в виду. Когда дело заходит настолько далеко, они не останавливаются на полпути, верно?
К тому времени Крейгар, похоже, ушел, так что я вытащил кинжал и изо всех сил метнул его в стену – в ту, на которой не было мишени. Оставшаяся на стене отметина не была первой, но, вероятно, была самой глубокой.
Вернувшись домой несколько часов спустя, я все еще не решил, стоит ли говорить о случившемся Коти, но ее не было дома. Я сел и стал ждать, стараясь не пить слишком много. Я отдыхал в своем любимом кресле, громадном мягком сером сооружении с колючей поверхностью, из-за которой я его избегаю, когда я без одежды. Какое-то время я просто отдыхал, прежде чем всерьез заинтересовался тем, где может быть Коти.
Я закрыл глаза и на мгновение сосредоточился.
– Да?
– Ты где?
Она сделала паузу, и я внезапно ощутил тревогу.
– А что? – наконец спросила она.
– Что? Просто хочу знать.
– Я в Южной Адриланке.
– Тебе грозит опасность?
– Не большая, чем любому выходцу с Востока, живущему в этом обществе.
Я едва удержался от ответа: «Только этого мне не хватало», и сказал:
– Ладно. Когда будешь дома?
– А что? – спросила она, и я ощутил, как внутри меня начинает подниматься волна раздражения. Я чуть не сказал: «Меня сегодня чуть было не убили», но это было бы нечестно. Так что я просто сказал: «Не важно » – и оборвал связь.
Я встал и отправился в кухню. Налил в котелок воды и поставил его на плиту, подбросив в печь пару поленьев, потом убрал посуду, которую Лойош и Ротса уже вылизали дочиста, и вытер стол, бросив крошки в печку. Потом снял воду с плиты и вымыл посуду. Чтобы высушить ее, я воспользовался заклинанием, поскольку ненавижу протирать тарелки. Открыв буфет, чтобы убрать посуду, я заметил, что там довольно пыльно, поэтому я вытащил оттуда все и прошелся по полкам тряпкой. В этот момент я ощутил легкий псионический контакт, но это была не Коти, так что я его просто проигнорировал, и ощущение вскоре исчезло.
Я протер пол под раковиной, затем подмел весь пол.
Потом прошел в гостиную, решил, что мне неохота дальше заниматься уборкой, и сел на диван. Через несколько минут встал, нашел щетку и протер все полки рядом с дверью, пол под отполированной деревянной собакой, полочку с миниатюрным портретом Коти и резного каменного лиорна, который выглядел словно нефритовый, но на самом деле таковым не был, а также полочку побольше с портретом моего деда. Я не стал останавливаться и разговаривать с портретом Коти.
Потом я принес тряпку из кухни и вытер чайный столик, который она подарила мне в прошлом году. После чего снова сел на диван.