Змей послушно дохнул жаром, высушил и согрел избу. Юлка радостно захлопала в ладошки. Круто развернувшись, бросилась к печке. Имя подходит, подумал про себя гость, действительно, вёрткая, шустрая.
- Скорей разожги огонь! - потребовала Юлка. - Сейчас напою вас тёплым молоком с мёдом, рыбку поджарю.
Змей, удивляясь себе: обычно он не терпел приказного тона, дохнул в печь. Добавил жар. Огонь радостно загудел, пожирая дрова. Потянуло теплом. Юлка отодвинула дрова в глубь печи, поставила на освобождённое место кувшин с молоком, сковороду, бросила в неё масло и моментально почищенную рыбу. Вкусно запахло рыбой.
- Надо же, действительно, Змей, как же ты к нам попал, а где твои близкие? - вдруг забеспокоился дед. - А как тебя зовут? Или тебе нельзя называть своё имя? В сказках говорится, что нельзя.
- Асогост, - ответил Змей.
- Божественный гость - перевёл дед, - действительно, божественный гость, с таким именем тебе нечего бояться.
Странно, но Змея такое внимание к своей особе не раздражало. Не дожидаясь просьбы со стороны Юлки, он подвинул стол, стоящий посреди комнаты, к лавке, на которой уже сидел старик. А Юлка на праздничную, расшитую неведомыми птицами, скатерть ставила кувшин с молоком, кувшинчики с мёдом, пустые кувшинчики, тарелки с рыбой. В горнице запахло мёдом, жаренной в сметане рыбой, какими-то травами, горячим молоком. Хозяйка быстро наполнила кувшинчики молоком, добавила золотистый мёд, сначала поставила перед гостем, потом подала деду, не забыла о своём пушистом друге. На ходу пригубив молоко, ухватив кусочек рыбы, сновала она от печки до стола, не забывая угощать гостя, деда, зверька. И только тогда Змей понял, что голоден, когда сделал первый глоток сладкого душистого горячего молока. Заметив, что гостю понравилось молоко, хозяйка принесла ещё один кувшин. Деда разморило от горячего молока, от горячей рыбы и тепла в избе. Он снова лёг на лавку. Озабоченно поглядывая на деда, Юлка попросила его не спать, потому что затопят баню. Она дождалась, когда гость насытится, и только тогда напомнила о бане. Змею хотелось спать. Он давно так вкусно не ел, давно не ел горячей пищи, накатила лень, но всё-таки пошёл за неугомонной хозяйкой.
Рядом с домом находилась баня и какое-то непонятное деревянное сооружение. Прямо в реке стояло огромное колесо с вёдрами. Вода наполняла вёдра, заставляя колесо крутиться. Сначала Змей не понял, зачем нужно это колесо, а потом увидел жёлоб, выдолбленный в бревне. К колесу подходил помост, в нём был круг с жёлобом. Мальчишки подвели жёлоб к ведру, и вода полилась в него, наполняя другие желоба. Так Змей узнал, как река снабжает водой всех жителей этой деревушки. Сверху желоба были прикрыты берёзовой корой. В бане огромные бочки были врыты в землю. К ним подведены были желоба. Когда бочки наполнились водой, створку, ведущую к отводкам, закрыли.
В печи уже были сложены дрова. Змею осталось только дохнуть жаром. Юлка попросила накалить камни, лежащие возле печи. Змей удивился, но просьбу исполнил. Юлка взяла огромные щипцы и сбросила камни в бочку. Вода закипела. Потом она плеснула водой на камни, лежащие на печи, на камнях лежала какая-то трава. Всё окуталось жгучим ароматным паром. Змей выскочил из бани. Две женщины вели деда париться.
Юлка рассказала Змею, что это её дед придумал, как провести воду в каждый дом. Тяжело только зимой: приходиться обкалывать лёд вокруг колеса, но и тут дед помог своим односельчанам. Лёд теперь обкалывают спереди и сзади колеса.
Змей огляделся вокруг. Из труб домов поднимался дым, где-то весело, а где-то тоненькой струйкой. Змей предложил Юлке пойти в те дома и помочь затопить печи. Юлка обрадовалась предложению. В сопровождении ребятишек они пошли по дворам. Начали с соседского дома. Дым из трубы шёл весело, дрова в печи трещали, а дома было сыро и холодно. Маленькие дети жались к огню. Дунув в печь, превратив дрова в жаркие угли, жарким дыханием высушил дом: сразу стало тепло и уютно. Дети радостно загомонили, а женщины низко поклонились. Стало понятно, что нужно обойти все дома. Змея охватило чувство гордости: кроме него никто не смог бы моментально высушить дома. Юлку он отпустил, сказав, что сам обойдёт все дома, а у неё и так дел много. Было радостно, что его дыхание не только сушит дома, но и лечит болезни. Он и бани помогал топить, понимая, что грязь и болезни, накопленные за то время, что не было огня, нужно смывать горячей водой. Да и пар уничтожал всё, что вызывает болезнь. Впервые он почувствовал, что устал, как говорят люди, до полусмерти. Шёл медленно-медленно, хотелось лечь на землю, свернуться в клубок, как в детстве, и уснуть. Юлка выбежала его встречать. Он даже не узнал её. Пушистые светло-русые с золотым отливом волосы перевязаны яркой лентой. Они упругими прядями свисали ниже талии. Тёмные брови и ресницы подчёркивают белизну лица. Слегка вздёрнутый нос указывает на независимый характер. Шёлковый синий сарафан подчёркивает голубизну глаз. Заметив, что гость её разглядывает, не смутилась, а только насмешливо сощурила глаза и неожиданно показала язык. Пришла очередь смутиться гостю. Не обращая внимания на его смущение, потащила к столу. На столе дымилась стопка блинов, стояли в горшочках сметана и мёд, дымилось в кувшинах молоко. Стояли горшочки с жареными грибами, варенье и ещё что-то. Голодный гость накинулся на еду. Он ел, а ему подкладывали и подкладывали, наливали молоко, кисель. Насытившись, он оторвался от еды и огляделся. Когда возвращался с обхода домов, уже смеркалось, а в горнице было светло. В четырёх углах на высоких тумбах стояли прозрачные сосуды в виде цветов из того же материала, что и в окнах. В них стояли толстые восковые свечи, они-то давали яркий свет. К лавке под окном придвинули ещё одну, теперь это было широкое ложе, на нём лежала высокая перина. Змею сразу же захотелось спать, но уснуть он долго не мог: слишком много событий произошло за день. Больше всего его поразило то, как люди быстро привыкли к нему, сразу же перестали бояться. Сначала звери относились к нему настороженно: рычали собаки, шарахались коровы, козы, но потом привыкли. Картины дня набегали друг на друга, не давая уснуть, но тут к нему под бок лёг Рыжик и замурлыкал, и сон незаметно подкрался.
Разбудил его запах свежеиспечённого хлеба. В горницу пробрались ласковые лучи солнца, окончательно изгоняя сон. От печи к столу уже сновала Юлка, стараясь при этом не потревожить гостя. Рыжик, сидя рядом, умывался, увидев, что Змей открыл глаза, умыл и его своим шершавым язычком. Ласково погладив зверька, гость засмеялся и сел на лавке. Настроение было отличное: он чувствовал, что ему искренне рады. На столе чего только не было: свежий хлеб с хрустящей корочкой, пироги с разной начинкой, молоко, каша, сметана, творог. Пироги и хлеб принесли жители деревни.
Дед уже поел и собирался в дорогу, внучка его отговаривала. Дед и внучка были похожи друг на друга: те же брови в разлёт, та же смешинка в глазах, тот же упрямо вздёрнутый нос. Только у деда тёмная от времени кожа и резкие морщины. Разглядывая деда, Змей почувствовал, что тот совершенно здоров.
- Поможешь мне выручить мужиков? - спросил дед гостя.
- Попробую, но не знаю, смогу ли им помочь: во мне ещё нет силы, как у Волхвов, - ответил Змей. - Если не получится, пойду к ним за помощью.
- У тебя получится: ты добрый, - уверенно ответил дед.
Змею было приятно доверие людей. Пойти с ними напросилась и Юлка. Змею показалось, что Рыжик тоже собрался, хотя его не собирались брать. И он оказался прав: как ни гоняла котика Юлка, тот упрямо шёл за ними. Упрямство победило, и вскоре Рыжик, чтобы не стереть лапы, ехал то на плечах Юлки, то деда. До поляны добрались, когда солнце подходило к зениту. Дед сказал, что у них в запасе час на отдых.
Поляна была круглая. В крестовине из двух брёвен пробито круглое углубление, в которое вставлен кол. Брёвна сухие, в углубление брошена берёста. Вокруг кола обмотана верёвка, и мужики стояли. Видно было, с каким усилием тянут они верёвку. Да вот беда: время для них остановилось. Дед обошёл поляну, стараясь понять причину этого. Поляна совершенно круглая, такая, как надо. Потрогал мужиков: кожа тёплая, влажная. Люди живые, не окаменевшие, так почему же они не двигаются, почему время для них остановилось, этого он понять не мог. Котик тоже обошёл мужиков, потёрся о знакомых, но никто даже ногой не шевельнул, чтобы отогнать надоедливого зверька. А раньше и поддать могли под горячую ногу. Кот горестно замяукал.