1) сирийский текст содержит комбинированные, или смешанные разночтения, которые явно образованы из элементов более ранних форм текста;
2) ни у одного из доникейских отцов в цитатах нет характерных чтений сирийского текста;
3) при сравнении сирийских чтений с чтениями других типов рукописей становится очевидным, что шансы первых считаться подлинными постепенно уменьшаются вплоть до полного исчезновения[317].
Читатель, вероятно, не удивится, узнав, что последовательные и полный отказ Весткотта и Хорта удовлетворить притязания Textus Receptus на статус оригинального текста многими в церкви был воспринят с тревогой. Так, в последние десятилетия XIX в. на защиту традиционного текста поднялся Джон В. Бёргон (John W. Burgon, 1813–1888), декан Чичестерского собора. По описаниям современников, он был «членом Высокой церкви, представителем старой школы», и стал печально известен как «предводитель крестового похода во имя проигранных споров и абсурдных взглядов, но сам неистовый стиль его защиты Textus Receptus в какой-то степени обесценил ее результаты»[318]. О консерватизме его взглядов можно судить по проповеди, которую он произнес в Оксфорде в 1884 г. и в которой выступал против того, чтобы высшее образование давалось «девушкам как юношам», полагая такое начинание «делом неуместным и нескромным». Поводом для выступления послужил допуск женщин к экзаменам за курс университета!
Публикация в 1881 г. Исправленного издания (Revised Version) Библии короля Иакова (King James Version) или, иначе Санкционированного (Authorised Version) перевода, впервые увидевшего свет в 1611 г., вызвала негодование Бёргона не только отступлением нового перевода от привычной идиоматики, но в гораздо большей степени тем, что справщики взяли за основу греческий текст, в сущности, идентичный изданному Весткоттом и Хортом. В серии из трех ученых статей, сперва напечатанных в лондонском «Quarterly Review», отдельно затем переизданных под заглавием «Ревизия ревизии» («The Revision Revised», London, 1883), Бёргон задействовал, кажется, все доступные ему риторические приемы для того, чтобы ударить и по исправлению Библии короля Иакова, и по греческому Новому Завету Весткотта и Хорта. Аргументы, выдвинутые Бёргоном, были в основном богословски-умозрительного характера. Будучи горячим приверженцем Высокой церкви, он не допускал и сомнения в том, что, коль скоро Св. Писание было продиктовано по вдохновению Святого Духа, Господь промыслительно оградил текст Священного Писания от порчи в процессе его переписки. Равным образом, Бёргон был просто не в состоянии принять мысль о том, что Textus Receptus, который на протяжении веков был текстом церкви, мог вообще нуждаться в той резкой правке, которой его подвергли Весткотт и Хорт.
Значение генеалогического метода, ясно показывающего, почему позднейший смешанный текст является вторичным и порченым, — вот что для Бёргона было, по-видимому, совершенно немыслимым. Вместо того чтобы следовать тексту немногих ранних рукописей, Бёргон предпочитал чтения, которые были отражены в поздних источниках[319]. Далее, будучи полярно далек от того, чтобы согласиться с Весткоттом и Хортом в их высокой оценке Синайского и Ватиканского кодексов, Бёргон настаивал, что за исключением рукописи D, которая дает самый «сырой», неисправленный, текст, эти две рукописи, столь высоко ценимые его оппонентами, являются самыми испорченными.
Он заверял своих читателей:
…без единой тени сомнения, три рукописи (א B D) самым скандальным образом испорчены, они содержат текст, который позорнейше обезображен более какого-либо из существовавших; благодаря каким угодно обстоятельствам (ведь история их нам абсолютно неизвестна!) эти кодексы превратились в самые обильные между всеми списками Слова Божьего скопища сфабрикованных чтений, старых и грубых ошибок, а также сознательного искажения Истины, — что можно обнаружить в любом известном издании Слова Божьего[320].
Два других английских ученых, Ф. Г. Э. Скривенер и Джордж Сэлмон, также критиковали теории Весткотта и Хорта, но несогласие свое они выражали с несравненно меньшим пылом, нежели Бёргон. Скривенер возражал против провозглашенного Хортом полного отказа от использования сирийского текста[321]; Салмон же сетовал на то, что недостаточно внимания было уделено чисто западным чтениям[322].
Наш довольно подробный обзор деятельности Весткотта и Хорта можно завершить констатацией того обстоятельства, что, по мнению абсолютного большинства ученых, их критическое издание открыло новую эпоху. Они показали, как имеющимися в их распоряжении средствами и методами можно было восстановить текст, который имел, без сомнения, наиболее древнюю и свободную от ошибок форму. Хотя обнаружение новых рукописей потребовало перегруппировать некоторые группы источников[323], общее высокое значение выработанных Весткоттом и Хортом критических принципов и методов текстологи признают и сегодня.
318
319
Бёргон нашел союзника в лице Томаса Р. Бёркса (Birks), почетного каноника собора в Или, написавшего
320
322
George Salmon,