Между четырнадцатью и восемнадцатью годами подростковой жизни есть несколько наиболее тяжёлых периодов, обычно немного – они были бы и у меня, если б кошмар с Кенни Янко каким-то образом не перевесил все мои подростковые тревоги. К тому же, знаете, я не был лишён отцовской любви, и сам любил его. Думаю, это что-то да значит.
К тому времени, как я начал обучение в колледже Эмерсона, я уже едва ли думал о Кенни Янко. Но всё ещё думал о Мистере Харригане. Неудивительно, учитывая, что это он раскатал для меня красную академическую дорожку. Но были определённые дни, когда я думал о нём особенно часто. Когда я бывал дома в один из таких дней, то обязательно приносил цветы на его могилу. Если же я не мог, Пит Боствик или миссис Гроган делали это за меня.
День Святого Валентина. День Благодарения. Рождество. И мой день рождения.
В те дни я также покупал долларовый лотерейный билет-стиралку. Иногда я выигрывал несколько баксов, иногда пятёрку, а однажды выиграл пятьдесят, но никогда даже близко мне не удавалось сорвать джекпот. Но меня это нисколько не расстраивало. Если бы я, что называется, «попал в десятку», то отдал бы эти деньги в какой-нибудь благотворительный фонд. Я покупал билеты просто, чтобы помнить. Это благодаря Мистеру Харригану я всё ещё богат.
***
Так как мистер Рафферти расщедрился и «порылся» в моём трастовом фонде, я смог заиметь собственную квартиру на время обучения в Эмерсоне. Всего пара комнат и ванная, но зато в Бэк Бэй, где даже маленькие квартирки отнюдь не были дешёвыми. Тогда я работал на литературный журнал. «Плоушер» был одним из лучших журналов в стране и у него всегда был преуспевающих редактор, готовый перелопатить кучу текстовых отбросов, и этим редактором был я. Мне нравилась моя работа, даже несмотря на то, что многие из присылаемых сочинений были наравне с почти классически плохими стишками, озаглавленными «10 Причин, Почему Я Ненавижу Свою Мать». Меня подбадривало осознание того, что где-то есть индивиды, пишущие гораздо хуже, чем я. Возможно, это что-то значит. Возможно, значит.
Однажды вечером, когда я занимался этой рутиной – у левой руки тарелка с печеньем «Орео», у правой чашка чая, - мой телефон вдруг зажужжал. Звонил мой отец. Он сказал, что у него плохие новости, и поведал мне, что умерла мисс Харгенсен.
Около минуты или двух я не мог вымолвить и слова. Груда текстовых отбросов и историй внезапно показалась мне просто чудовищно неважной.
- Крейг? – позвал отец. – Ты ещё здесь?
- Да. Что произошло?
Он рассказал мне, что сам знал, а я восполнил пробелы пару дней спустя, когда газета Гейтс Фоллс «Уикли Энтерпрайз» опубликовала статьи онлайн. «ЛЮБИМЫЕ УЧИТЕЛЯ БЫЛИ УБИТЫ В ВЕРМОНТЕ» было написано в заголовке. Виктория Харгенсен Корлисс была учителем биологии в Гейтс; её муж был учителем математики в соседнем Касл Рок. Они решили провести свой весенний отпуск в путешествии на мотоцикле через всю Новую Англию, каждый раз останавливаясь на ночь и завтракая в новом месте. Они были уже на пути домой, в Вермонте почти на границе с Нью Гемпширом, когда Дин Уитмор, тридцати одного года, из Уолтема, штат Массачусетс, пересёк разделительную полосу на Трассе № 2 и врезался в них лоб в лоб. Тед Корлисс был убит мгновенно. Виктория Корлисс – женщина, которая привела меня в учительскую после того, как Кенни Янко избил меня, и дала мне таблетку «Алив» из своей сумочки, не имея на это даже права, - умерла по дороге в больницу.
В Интернете я просмотрел выпусти «Энтерпрайз» за прошлое лето, в основном извергающие из себя всякий мусор, хотя там можно было отыскать и статьи о спорте или кино-рецензии. Тогда я позвонил Дейву Гарднеру, редактору, и он выдал мне кое-какой материал, который «Энтерпрайз» не печатал. Дин Уитмор был арестован в общей сложности четыре раза за вождение в состоянии алкогольного опьянения, но его отец был каким-то крутым страховщиком (как же Мистер Харриган ненавидел этих выскочек!), и такие же крутые высокооплачиваемые адвокаты взяли Уитмора под своё крыло первые три случая. В четвёртый раз, когда он влетел в стену супермаркета «Гоу-Март» в Хингеме, Уитмор избежал тюрьмы но лишился водительских прав. Он катался и без них, и был в состоянии алкогольного опьянения, когда врезался в мотоцикл Корлиссов. «Бухой вдрызг» - как выразился Дейв.
- Он отделается шлепком по руке, - сказал Дейв. – Его папочка за этим проследит. Вот увидишь.