— Я-то? Зовите просто Маманг. А вас как звать? Меня взяла досада.
— Вам что-нибудь нужно?
— Да нет, пак. Я просто хочу познакомиться. Заняться вот нечем, сижу один. Дай, думаю, позвоню, вдруг кто ответит. Простите, пак, если помешал...
— Что за шутки!
Я раздраженно бросил трубку. В другом настроении я, может быть, и подыграл бы этому балбесу.
Но вдруг моя рука сама собой подняла трубку. Я набрал какой-то номер наобум, сказал «алло». Никто не отвечал. Я обождал, но без успеха. Набрал другой номер. Долго не отвечали. Наконец раздался сонный женский голос.
— Алло! — произнес я.
— Извините, туан сейчас в отъезде, принять вас не может. Приходите завтра вечером.
Трубку повесили. Я подумал. Набрал еще. Не отвечают. Набрал еще. Не отвечают. Набрал еще — занято. Странно, что в такое время кто-то разговаривает. Снова набрал. Послышался женский голос:
— Алло, это вы, туан?
— Да, — ответил я.
— Где вы сейчас, туан? Вас здесь уже давно ждут.
Да, с вами хотела поговорить Ден Сри. Подождите, туан.
Я ее позову.
Я ждал. Затылок снова накалялся. Очень болела голова.
— Алло! Папа? Это ты, папа? Алло! Папа?
— Да...
— Ой, папа, что же ты не звонил? Где ты сейчас? Машина уже пришла. Дядя Алекс давно ждет. Я сейчас ему передам трубку. Скорее приезжай, папа! Вот, дядю даю.
Я подождал.
— Алло, Кадир?
— Да.
— Мсамабхакалаугакалихакатаракапахаган... — Он заговорил по-арабски. Я тут же бросил трубку. Набрал еще. Не отвечают. Набрал еще. Кажется, попал по тому же номеру.
— Алло!
— Алло! Кто это!
— Ас кем я говорю?
— Это Маманг говорит. А вы кто?
Вдруг я вспомнил про того малого с его блажным звонком.
— Это ты сюда звонил, а?
Ответа не было.
— Смотри у меня со своими шутками. Поаккуратнее...
Трубку положили.
Я оставил в покое телефон. Спустился вниз по лестнице. Меня все еще преследовало желание умереть. Но, несмотря на полное изнеможение, тело еще повиновалось мне. Я стал прохаживаться взад-вперед. Старик привратник не окликал меня, хотя явно наблюдал за мной из-под опущенных век. Я расхаживал, как Пленный полководец. Время тянулось страшно медленно.
IX
Наутро я увидел, что все тело покрылось красной сыпью. Наш престарелый привратник внимательно осмотрел меня. Велел мне раздеться до пояса. Потом спокойно покачал головой.
— Ничего страшного, это потница, — заключил он.
Я не поверил. Наоборот, его слова настроили меня на пессимистический лад. Я вообразил себе всякие отвратительные вещи. Как на грех, было воскресенье. Не пойдешь ведь стучаться в закрытые двери с просьбой об исцелении. У врачей тоже есть право на отдых.
— Ничего особенного, пак, потница! — уверял меня старик. Я не обращал на него внимания. Стал ломать голову, как лучше всего поступить. Докапываться до причины заболевания бесполезно. Сейчас нужны срочные меры.
Если болезнь заразная, значит, мне нельзя ни к кому приближаться.
Сначала у меня возникла мысль пойти к моему приятелю. Но тут я вспомнил, что его жена беременна. Уж очень велика будет опасность, если я занесу к ним инфекцию. Оставалось одно — отправляться домой и ждать вечера. А вечером, может быть, окажется на месте доктор Шубах, один из моих добрых знакомых. Он сможет определить, куда меня отправить: в больницу или на кладбище.
— Не подходи, я заразный! — рявкнул я на старика, когда он опять вознамерился меня потрогать. Его привычка дотрагиваться до людей руками в это утро, видимо, усугубилась. Пришлось на него крикнуть.
— Да чем же вы больны? — удивился он.
Я оставил его. Домой отправился на бемо.
Синта открыла дверь.
— Не подходи ко мне, у меня заразная болезнь, — предупредил я ее.
Она непонимающе глядела на меня.
— Что с тобой, папа?
— Говорю тебе, не подходи.
Она послушалась. Присмотрелась ко мне.
— У тебя лицо красное, папа.
Я подошел к зеркалу. Лицо было красное и вспухшее. Уши тоже красные. А глаза еще хуже.
— Чем ты болен? — спросила Синта.
Я разволновался. Послал ее немедленно за своей теткой, жившей неподалеку. А сам тотчас зарылся в постель. Укутался в одеяло, надеясь пропотеть. Заниматься гимнастикой больше не хотелось.
Когда Синта вернулась вместе с тетушкой, я запретил им входить в комнату. Отдал распоряжения вскипятить воду и сварить кашу. Они послушно стали исполнять приказ. Я мигом заразил их своей тревогой. Женщины без лишних слов занялись своим делом. Синта, по-моему, была очень удручена.