- А ты садись в воду и отталкивайся в волну! – Посоветовала девочка. – Всё равно упадёшь, только если сама присядешь, будет не больно.
Катя последовала этому мудрому совету, и под очередную волну плюхнулась на камни. Несмотря на заверения эксперта, это оказалось немного больно, зато дело пошло быстрее. Девочка засмеялась и поплыла к маме, которая в это время стояла по пояс на мели и обнималась с мужем, прижимаясь своим обнажённым телом к его, совершенно не стесняясь ни Катю с Денисом, ни даже собственной дочки. Вспомнились слова водителя о разврате. Хотя с другой стороны – если обниматься в одежде, это не разврат, то в обстановке, где одежда не предусматривается совсем, объятья голышом, тоже не должны быть развратными. А потом Катя вспомнила о том, как в ростовских развалинах купалась без одежды и так же обнималась с Денисом. Но ведь тогда было темно, и все были пьяными, хотя, это не имеет, никакого значения.
Плавать в безразмерной майке было немного неудобно, даже несмотря на то, что у неё почти не было рукавов. Если Катя не двигалась вперёд – майка всплывала и мешала рукам. Катя удивилась, насколько же тут чистая вода: она заплыла уже далеко, и глубина была, скорее всего, огромной, но дно по-прежнему было хорошо видно. Нанырявшись и наплававшись вдоволь, девушка попыталась выйти из воды, это было очередное испытание. Те же волны, что мешали зайти, сбивали Катю и на обратном пути, не давая выйти из моря. К ней подплыла всё та же девочка и снова, с той же сострадательной улыбкой посоветовала лечь в воду и доплыть до того места, где волна уже выкинет её на берег. Так Катя и поступила, только начала вставать она раньше нужного, и волна ударила её в спину, задрав футболку так, что последняя чуть не снялась сама собой, оголив Катину грудь. Девушка быстро опустила края майки и наконец, вышла на горячий берег. Мокрая растянутая майка теперь была Кате по колено и мешала идти. А кроме того, мокрая прилипшая ткань стала совершенно прозрачной. Усевшись поудобнее рядом с ничего не стесняющимся Денисом, Катя, наконец созрела до того, что бы снять с себя совершенно неуместную майку и остаться топлес, и в миниатюрных трусиках. В конце концов, думала девушка, открытой груди стесняться не надо, даже на цивилизованных европейских пляжах очень многие загорают без верха. Только теперь, раздевшись Катя почувствовала себя глупо: она плавала в неудобной майке, где никто не смог бы её увидеть, а теперь разделась у всех на виду и даже придумала себе нерушимое оправдание в последнем. Денис раскинулся звездой и наслаждался солнечной ванной, ему сейчас не было никакого дела, ни до мыслей Кати, ни до её внешнего вида.
Позагорав и отдохнув, было решено идти. Пакеты с трудом дотащили до стоянки пригласившей их женщины и попросили приглядеть за ними. Денис порылся в рюкзаке и отыскал там красные короткие шорты, в которые, опять никого не стесняясь, переоделся посреди чужой стоянки. Катя тоже хотела переодеться, но кроме той рубашечки, которая ей приглянулась ещё давно, она ничего для себя не нашла, поэтому менять наряд девушка не стала. Кате показалось нелепым разгуливать в одной только рубашке. Денис взял пакет с курицами и пошёл вглубь леса, Катя побежала следом.
- Доброе утро! Меняю курицу на каримат или две курицы на палатку! – Крикнул Дэнчик трём мужчинам, сидящим на поваленном дереве. Все трое были изрядно пьяны.
- Сутенёрам на Бутрисе не место! – Отозвался один из них.
- Да ты тише! – Гаркнул на него сосед. – Тебе за это морду сейчас набьют и правы будут!
- Извините, я пошутил просто. – На лице пьяного комедианта читалось искреннее раскаяние. – Курица не нужна, да и кариматов лишних нет. Не обижайтесь, пожалуйста.
- Всё нормально. – Успокоил его Денис.
Парочка прошла дальше.
- А что такое каримат? – Спросила Катя.
- Это коврик туристический. Эй! Доброе утро! Меняем замороженную курицу на каримат!
- Доброе! – Отозвались со следующей стоянки. – Спасибо, нам не надо.
- А что такое «балконы»? – Продолжала Катя.
- Это стоянки над обрывом, там, - Денис показал куда-то рукой. – Между лагунами.
- Ясно, а кто такие… - Катя не закончила вопрос, её перебили.
- Бодрого утра! – Кричали от очередной жилой полянки где-то за кустами. – Есть сигарета?
- Доброе утро! Курица не нужна? – Ответил вопросом на вопрос Денис.
- Доброго бобра! – Отозвался тот же голос. – Сигаретой не угостите?
- Бобрового добра! – Продолжал Дэн. – Курицу меняем, не надо?
- Да бодрой выдры! Не нужна мне курица, дайте сигарету!
- Выдрой бобры! – Уже сквозь смех крикнул Дэнчик. - Сигарет не захватили с собой. Только курица есть.
Ответа не последовало.
Шли по широкой тропинке, иногда спотыкаясь о камни и корни деревьев, торчащие из земли. По обе стороны от тропинки на небольшом расстоянии встречались стоянки, иногда на них было по три или даже по четыре палатки, некоторые из которых были обтянуты полиэтиленом. Но чаще попадались одиночные палатки. Почти все пригодные для разбития лагеря места были заняты, теперь стало понятно, почему молодая женщина почти навязчиво звала ребят поселиться на своей стоянке. Народа было мало, судя по всему люди, тут не любили засиживаться на своих стоянках, а собирались где-то в других местах. На каждой полянке неизменно был кривой каменный мангал, сверху которого всегда лежала почерневшая изогнутая решётка для барбекю. Видимо, решётки использовали как подставку под котелки и кастрюли. Кроме первых трёх мужичков, в лесу больше ни одного пьяного Катя не увидела. Голых здесь было значительно меньше чем на берегу, что обрадовало Катю, она почему-то чувствовала себя рядом с ними не в своей тарелке, не считая пары детей и одной девушки топлес с пирсингом в соске. Мужчины тут одевались либо в короткие шорты или плавки, либо повязывали набедренные повязки из каких-нибудь ненужных тряпок. Девушки и женщины имели более разнообразные одеяния – одни одевались в свободные майки или рубашки, причём шорт под ними явно не было, возможно и трусов тоже. Другие заматывались в парео и завязывали его так, что оно смотрелось как нечто среднее между одеждой древних римлян и лёгким вечерним платьем изобилующим складками на прозрачной материи. Третьи – выглядели более или менее обычно – полный комплект купальника или ничем не примечательная уличная одежда. Любительниц набедренных повязок почти не было.
Уже начало смеркаться, а желающих поменяться, Денис так и не нашёл. Пока бродили по лесу, успели немного заблудиться, все тропинки и полянки были очень похожи. С трудом выйдя на пляж в дальней части лагуны, Катя с Денисом устало побрели в сторону стоянки, на которой оставили свои вещи. Обе курицы уже разморозились и потекли.
На стоянке никого не оказалось, пакетов не было видно, скорее всего, гостеприимная женщина спрятала их в свою палатку. Денис сел на корягу и достал пачку сигарет.
- Курить будешь? – Спросил он у Кати.
- Давай. Ты же сказал тогда, что сигареты с собой не брал. Пожадничал? Я думала, тут так не принято.
- Принято-непринято… Тут у многих не принято иметь собственные сигареты. Если мы всем подряд будем их раздавать – самим курить будет нечего через день. Ты заметила, что у нас уже раз пять стрельнули? А это мы только приехали.
- Ясно. – Ответила Катя, хотя она теперь запуталась ещё больше. – Давай куриц этих Васе отдадим? Они всё равно пропадут, если не приготовить. Ты же хотел отблагодарить его.
- Да, так и сделаем. Только надо вещи забрать. Без хозяев, это как-то некрасиво будет. И тут их оставлять тоже не хорошо – пакетов много, место занимают в чужой палатке…
- Давай сходим к ребятам и вернёмся потом, чего тут сидеть? – Катя уже успела отдохнуть. Она начала испытывать какой-то необъяснимый прилив сил. – Или пошли, искупаемся? Может, на пляже кого-нибудь из этих встретим. – Катя кивнула на палатку.