Я замотала головой. Этого не могло со мной случиться. Я не могла читать мысли. Все знали, что телепаты должны носить маски, потому что они не совсем люди, а я совершенно обычная девушка. Лотерея совершила ужасную ошибку.
Меган отвернулась.
— Тогда мы и узнали, что нашли истинного телепата. Я пригласила в центр оценки команду специалистов, чтобы взять на себя весь процесс твоего тестирования. Ты с рождения защищалась от сотен миллионов разумов вокруг, блокируя свои телепатические возможности. Большинство тестов были направлены на снятие твоих ментальных барьеров, чтобы вытащить способности на поверхность. Когда у тебя разболелась голова, мы поняли, что теперь ты слышишь мысли окружающих, и наступило время забирать тебя из улья.
— Нет! — рявкнула я, не желая признавать услышанное. — Вы совершили ошибку.
Меган продолжила, будто я не сказала ни слова:
— Мы привезли тебя в Футуру, чтобы научить контролировать и фильтровать телепатическое поступление данных и уберечь от большого количества разумов. Наш пилот уже отбыл на другом самолете, так что теперь здесь только ты и я. Вдвоем до тех пор, пока ты не закончишь первый этап обучения.
— Это ошибка, — повторила я. — Я не телепат.
Меган снова повернулась ко мне, но ее губы не шевелились.
— Я перестала говорить две минуты назад, Эмбер. Ты извлекала непроизнесенные слова прямиком из моего мозга.
Еще мгновение мне хотелось все отрицать, а потом меня накрыла паника. Я телепат. Носач. Я проведу свои дни в серой маске, бродя во враждебно настроенной толпе под охраной бдительных безопасников.
— Я не могу. Не могу быть такой. Не могу быть носачом. На меня все будут кричать. Дважды один — два. Дважды два — четыре. Дважды три — шесть. Дважды четыре…
— Эмбер! — На этот раз Меган повысила голос, прервав мой истерический речитатив. — Все будет совсем не так. Носачи в сером не телепаты. Они фальшивка, отвлекающий маневр, обычные безопасники, переодетые так, чтобы отличаться от других и пугать.
В этом не было никакого смысла.
— Но зачем?
— Работники правоохранительных органов знают о подлоге, но все остальные в улье верят, что носачи — истинные телепаты. Они видят их всюду, куда идут: в торговых районах, в коридорах, на траволаторах, в парках. Любой, помышляющий о злодеянии, боится, что носач высмотрит его преступные мысли. В большинстве случаев этого достаточно, чтобы заставить потенциальных преступников отказаться от своих планов. Ценность сдерживающего фактора таких патрулей огромна, но все это обман.
Я изумленно пялилась на Меган. Похоже, она не шутила, но как это может быть всерьез?
Мгновение она изучала мое лицо, а потом продолжила пояснения:
— Обман работает, потому что у нас есть истинные телепаты, но их крайне мало. Лотерея ежегодно обнаруживает почти тысячу людей с зачатками телепатических способностей, но в сущности все они склонны лишь к произвольным беглым взглядам в разумы окружающих. — Она помолчала. — Пограничные телепаты ценны для улья, они становятся отличными консультантами. Однако настоящее сокровище — это невероятно редкие исключения, способные на подлинную, сознательно контролируемую телепатию. Исключения вроде тебя, Эмбер.
Я подергала себя за волосы.
— Я не исключительная.
— У нас есть всего четыре истинных телепата, чтобы следить за более чем сотней миллионов людей в улье и защищать их от опасности. Теперь мы нашли тебя, так что вас стало пятеро. Мы не будем тратить твое драгоценное время, наряжая тебя носачом и позволяя толпам людей на тебя кричать.
— Пять истинных телепатов? Как пять человек могут следить за сотней миллионов?
Меган улыбнулась:
— Понимаю, новости ужасно шокируют. Тебе потребуется время, чтобы переварить услышанное, прежде чем я объясню все подробнее. Думаю, ты голодна. Может, пройдем в твою квартиру, чтобы ты смогла поесть?
— Я бы лучше прошла импринтинг. Когда пойму, что надо делать, мне станет… возможно… легче.
— Телепаты не подвергаются импринтингу, — ответила Меган.
Я всегда знала, что во время лотереи меня ждет импринтинг. Ребенком я мечтала о том дне, когда получу все необходимые для новой профессии знания. По мере приближения лотереи я все больше опасалась этой процедуры, но новость о том, что ничего не будет, оглушала.
— Но мне нужен импринтинг, — возразила я. — Со всеми это делают. Если мне не отпечатают знания, я никогда не повзрослею. И навсегда застряну в отрочестве.