— Пусть танцуют! — поддержала я.
— Ну если они оба чего-то хотят, то тут ничто не поможет… Противоречит всем правилам… — донеслось до меня бурчание Наставителя. Но я оставила это без внимания. Я всегда слышала и замечала больше, чем хотелось бы окружающим.
Рядом оказалась Дили. В глазах её разгорелся восторг: она может танцевать с Дмитрием Осбом! Я почувствовала укол ревности, или чего-то другого, не менее неприятного.
Дмитрий направился к Дили. Улыбаясь, я отвернулась, чтобы не видеть этого. Неожиданно кто-то дотронулся до моей руки. Пришлось повернуться обратно, и я с неохотой, скрывая досаду, сделала это.
— Можно пригласить вас на танец? — спросил… Дмитрий Осб.
Я улыбнулась, потом намерилась возмутиться, но взгляд упал на Дили Хэк. Выражение её лица не изменилась, однако глаза были удивлённые и разъярённые. Женщина во мне победила королеву, и я согласилась, невольно поражаясь смелости этого охранника — не многие даже из моих приближённых решаются пригласить меня!
Черти, я хотела, я ужасно хотела танцевать с ним!
По залу прошёл удивлённый ропот, когда мы закружились в танце, но я надеялась, что это воспримется лишь как наглядное подтверждение моему разрешению всем участвовать в празднике. Дили вышла, я торжествовала.
Мой тренированный разум успел заметить, как двое дремлян уединились на одной из парящих галерей, однако в данный момент меня больше волновал партнёр.
Взгляд Дмитрия выражал странную смесь чувств. Он как будто был и несколько задет, в то же время гордился тем, что рискнул пригласить саму королеву и не получил отказ; а сверх всего прочего я знала, какой гибкой, нежной, лёгкой ощущает он меня.
Он прекрасно вёл, и я податливо двигалась в такт ему, предугадывая каждое движение и делая их восхитительными. Думала о том, что он наверняка получил очень даже неплохое образование, и, вероятно, воспитание тоже…
— Я согласен, ваше величество, — вдруг сказал он.
— Неужели? — насмешливо спросила я. Теперь я могла делать, что хочу. Он был в моей власти. — Тот, который не продаётся, а поступает на службу? Тщеславие?
— Ваше величество, я ухожу от любимой женщины, чтобы не подвергать её опасности! — резче, чем следовало бы, ответил он.
"Любимой? Чёрт возьми!" — эти слова так поразили меня, что я бросила:
— Ничтожный стражник посмел рассердиться на Королеву?
Конечно, быть моим охранником очень престижно — и это наверняка сыграло свою роль. Но я с удовольствием обнаружила, что он не собирается склонить голову даже передо мной…
В ответ на моё замечание его красивое лицо чуть не исказилось.
— Ваше величество! — воскликнул он, и, пытаясь взять себя в руки, добавил сдержаннее, но с достоинством:
— Я готов работать у вас, но не намерен терпеть ваши оскорбления.
— Если вы хотели лишь не подвергать её опасности, то могли бы избрать любой другой способ. Вы же, первым делом, пригласили на танец меня — между прочим, на глазах у неё, — с улыбкой произнесла я, хотя фраза его всё ещё жгла душу.
— Мне показалось, если бы я пригласил её, это выглядело бы как пренебрежение к вашим словам, — слегка усмехнувшись, ответил он. Логично, конечно… Я вдруг поняла, что не зря пыталась смоделировать наш разговор — мне нравится общаться с ним! Несмотря ни на что…
— После праздника вас ознакомят с вашими обязанностями, — произнесла я. Раз уж он изъявил согласие, я не собиралась давать ему времени и повода передумать.
— Как прикажете, мэм, — откликнулся он. И вдруг добавил:
— Я понимаю, ваше величество, что вам доложили о наших отношениях и вы…
"Доложили!" — возмутилась я, лицо посуровело, улыбка исчезла.
— Никогда не слушаю доносов. Просто я наблюдательный человек, и вам придётся к этому привыкнуть, — холодно перебила я. Уж не знаю, о чём он хотел сказать — быть может заверить меня, что оставит Дили насовсем и просить, чтобы я тоже не трогала её. А может наоборот, сообщить, что не боится давления с моей стороны… Мне не хотелось выслушивать ничего подобного! Мне вообще не хотелось продолжать обсуждать эту тему…
По движению танца я отклонилась назад, красиво изогнувшись, и он поддержал меня за талию. Я почувствовала, как рука его несколько дрогнула, и словила на себе странный взгляд.
Выпрямляясь, я заметила боковым зрением оживление около Барела и Пэттэн. Наскоро взглянув на них и повернув голову обратно, неожиданно оказалась ближе к лицу Дмитрия, чем рассчитывала — вероятно, увидев, что я отвернулась, он тоже переменил положение.