Захаров отошёл от двери в сад и сквозь зубы чертыхнулся.
Теперь его ещё и лишили возможности посидеть в самом привлекательном (вернее будет сказать - единственном привлекательном) месте "Атиса". Не могли найти другое место для своих игрищ, ей богу! Максим настолько был раздосадован этим, что ему захотелось совершить какой-нибудь заведомо глупый поступок. Например, от души пнуть одну из бесконечных закрытых дверей или расцарапать краску на стене, внести элемент хаоса в этот мир идеальной чистоты и порядка.
Он вовремя опомнился и решил направить отрицательную энергию в полезное русло.
После ужина и реакции на него организма, Захарову стало совершенно очевидно, что больше стряпню Дарьи он есть не сможет. В то же время, ему предстояло провести на "Атисе" ещё двадцать с лишним дней. Этот вопрос требовал скорейшего разрешения.
Максим только продумывал следующие действия, а ноги сами несли его. Почти бегом добравшись до своей комнаты, он захватил объёмистую сумку, с которой телепортировался, и вернулся к лестнице.
Теперь вниз. На первый уровень. Заявляться второй раз за день в том месте, где его "застукали", казалось парню верхом неблагоразумия, и он искренне надеялся, что Александру тоже. Не потому, что боялся охранника. Днём он и вправду перетрусил, столкнувшись с ним, но скорее от неожиданности появления и тем более поведения одного из членов группы. Теперь же Максим знал, чего ожидать от него и опасался другого. Своей реакции. В нынешнем состоянии он вполне допускал, что у него возникнет желание дать отпор. А это уже никуда не годится.
Оказавшись на первом уровне, парень не терял времени зря, стараясь свести пребывание здесь к минимуму. Без особого труда отыскав ту секцию склада, где находились продукты питания, не требующие особых условий хранения, он увидел несколько стеллажей, плотно заставленных коробками с консервами. Там имелось всё: и рыба, и тушёная говядина, и сгущённое молоко, и различные каши, и даже ананасы. Их было столько, что его посягательство вряд ли кто мог обнаружить - Максим почему-то не сомневался, что Дарья не вела никакого учёта. Снова, как и в случае с запасами питьевой воды, он задумался, зачем на "Атисе" столько консервов. Даже если бы семеро временных постояльцев питались исключительно такой пищей, её бы хватило гораздо больше, чем на планируемый месяц.
Он быстро наполнил сумку всем, что посчитал нужным, прикинув - этого запаса ему хватит минимум на неделю. Ну что ж, значит, придётся наведаться сюда за пополнением ещё пару-тройку раз. Взяв из каждой коробке понемногу, чтобы его вмешательство было не очень заметно, Максим перекинул лямку через плечо и направился к выходу.
С каждым шагом ему казалось, что вот сейчас дверь откроется, на склад зайдёт Александр и, растянувшись в улыбке, скажет: "Я так и знал, что помешал тебе, и ты вернёшься завершить начатое". Но вместо этого Захаров беспрепятственно покинул сначала помещение, а затем и уровень. Более того, никто не встретился ему на всём пути обратно до комнаты, где парень смог скинуть тяжёлую ношу и облегчённо перевести дыхание.
Организм, не получивший нормальной пищи, снова настойчиво взывал к хозяину, к тому же Максима распирало любопытство.
К счастью, все банки были с ключом и консервный нож, которым парень всё равно не располагал, не требовался. Открыв первую, с гречневой кашей и говядиной, он почувствовал манящий запах. Вот только ужин тоже пах отменно. Захаров зачерпнул ложкой небольшую порцию и попробовал.
Нет. Определённо нет.
Никакого привкуса - ни кислого, ни горького, вообще никакого. Самая обычная консервированная каша с тушёнкой.
Посетовав, что возможности разогреть еду у него нет, Максим пришёл к выводу, что как-нибудь обойдётся и так. Он с удовольствием съел всё содержимое этой банки, запил ананасовым соком из другой и тем самым утолил, наконец, голод.
То, что консервы были в порядке, его порадовало. Но почему основная пища имеет привкус и, главное, отторгается организмом? Что-то с продуктами? Кулинарные способности Дарьи Васильевны сильно преувеличены?
Максим вспомнил про запах пластмассы, который сразу по прибытии источала его кожа, и задумался, не виновата ли телепортация? Он не понимал, как это вообще может быть, коль скоро производилось перемещение объектов, а не их копирование из одного места в другое. Вдобавок, он сильно сомневался, что консервы были доставлены на "Атис" традиционным путём, до погружения на дно.
Вывод напрашивался сам собой: с едой что-то делала Дарья, которая, к слову, сама никогда к ней не притрагивалась.
Но зачем ей это? И почему остальные упорно ничего не замечают?
* * *
Этой ночью Максим и не пытался заснуть. Одна мысль о том, что он опять будет безрезультатно ворочаться в постели, раздражаясь и тем самым ещё больше отдаляя сон, вызывала у него отвращение. Но и просто бегать по уровню, как по стадиону, он не хотел. Вместо этого лучше попробовать проникнуть в одну из запертых комнат.
Захаров терпеливо дождался часа ночи. Он вполне мог выйти и раньше - в конце концов, члены группы проводили досуг в зоне отдыха тремя уровнями ниже и чтобы привлечь их внимание, требовалось поработать кувалдой, никак не меньше. С другой стороны, мало ли, по какой причине кому-нибудь из них приспичило бы отправиться к себе и, следовательно, оказаться гораздо ближе, чем ему хотелось.
Поскольку никогда прежде Максиму не доводилось взламывать замки, он понятия не имел, что ему взять с собой. Все сведения, которыми он располагал, были почерпнуты из кино, а на "Атисе" не было даже самых простых инструментов. Вернее, они были, скорее всего, на технических уровнях. Может быть, и на первом, складском, но идти туда в третий раз Захаров не решился. Сейчас он меньше всего желал встретиться с любым членом группы, включая Юлю.
Понимая, что без отмычки у него нет никаких шансов на успех, он тщательно обыскивал комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь подходящее. Когда он уже отчаялся, взгляд его упал на лежащие у клавиатуры наушники, которые он принёс с собой. Максим, даже когда оставался наедине, предпочитал пользоваться ими, нежели самыми качественными колонками. Сейчас же его привлекли не сами наушники, а зажим, с помощью которого, видимо, провод закреплялся на одежде. Он никогда этого не делал. Изучив его повнимательнее, парень увидел внутри тугую пружину. Не избавившись от сомнений, он сломал зажим и извлёк её наружу. Её вполне можно было разогнуть, что Максим и сделал, получив проволоку длиной почти семь сантиметров. Правда, диаметр смущал - она показалась толстоватой. Но ничего другого в распоряжении парня не имелось, даже паршивой бумажной скрепки ("Вот до чего довела компьютеризация всего и вся!").
Захватив импровизированную отмычку, фонарик (хоть этим "Атис" порадовал) и, на всякий случай, ключ от своей комнаты, Захаров вышел в коридор. Его встретила постепенно становящаяся привычной полная тишина. Он не надевал обувь, и потому ступал по стальному полу практически бесшумно. Максим отошёл подальше от лестниц и лифтов и остановился перед одной из совершенно одинаковых дверей.
Нервно покосившись на висящую чуть в стороне камеру, которая была обращена на него, но не работала (так ли это?), парень приступил к делу. Он присел и осмотрел замок под ручкой. На вид - самый обыкновенный, но мог ли он делать выводы, если прежде ни разу не уделял внимания таким вещам? Поднеся проволоку к скважине, Захаров убедился, что она может войти в узкое отверстие. Маленькая победа? Пока не более чем дуновение попутного ветра.