ТЕРПСИХОРА
Да, что тут говорить, она такая,
Любила нравиться мужчинам с детства,
Невинности лишившись очень рано,
Красавицей прослыв еще подростком,
Готовой соблазнить кого угодно…
КАЛЛИОПА
Эрот лукавый доставал ее,
И ей все было невтерпеж от счастья
Прельстительных уловок только б пасть,
Раздвинув ноги, под сатира даже…
ЕЛЕНА
(рассмеявшись)
Да будет небылицы повторять.
Клевещут так на девушек прелестных:
Красива больно, значит и порочна!
Но красота открыта, как цветы:
Душистый запах, ясность взора…
(Рассудительно.)
Когда же ты прекрасна, ты лелеешь
Желанья, грезы и мечты людей
О счастье, о любви, о красоте…
Твой долг быть лучше, грацией блистая,
Пусть не принадлежишь ты никому,
А красота — ведь достоянье всех.
(С улыбкой воспоминания.)
Была у всех я на виду всегда
И сколько женихов вертелось здесь же!
У скромниц было время втихоря,
Влюбляясь, предаваться чьим-то ласкам,
А мне лишь выбрать жениха такого,
Чтоб не убили, так Агамемнон —
Вступился царь за брата Менелая,
А Тиндарей мой выбор поддержал…
ТЕРПСИХОРА
Ну, а Парис! Как ты попалась с ним?
ЕЛЕНА
Когда бы тут моя вина была бы,
Мол, бабы слабы, думаете вы,
Каким бы счастьем упивалась я!
КАЛЛИОПА
Как! Счастья не было, одна измена?
ЕЛЕНА
Мы счастливы в любви, но ненадолго.
Влюбленность — радость, но желанья — мука,
Не утолить любовь. Она безмерна.
Влюбленность, как девичество, погаснет.
О, тайные утехи всех влюбленных!
Столь скоротечны! Уж томит разлука.
(Рассмеявшись.)
Я замужем служила Гименею,
А тут Эрот изранил нас с Парисом…
Я что? Влюбленной быть отрада мне,
А Менелай уехал по делам,
Оставив гостя мне на попеченье,
Хозяйке, как флейтистке иль гетере,
В покоях царских веселить его…
Как весело мы время проводили,
Служанки все мои и слуги гостя…
Все радостны и словно влюблены,
Я, молодая мать, беспечней всех.
Мне ничего не нужно, но Парис,
Могучий, стройный варвар, изнемог,
Лишился сил и сна, и вдруг запел,
Ну, как Орфей, влюбленный в Эвридику.
Все думали, Парис у ног Елены,
Заместо Менелая дни и ночи…
И это же не худшее из бедствий:
Отдаться напоследок — и расстаться,
Быть может, с барышем, как Менелай.
Ведь все равно ославят. Кто поверит?
Париса, лицезревшего богинь,
Елена упустила, не добившись
Признанья прекраснейшей, Афродите,
Во всем самой богине уподобясь?
ТЕПСИХОРА
Так, значит, было похищенье силой?
ЕЛЕНА
Парисом? Нет. Явилась Афродита,
Сойдя с Олимпа, во дворце в часы,
Когда Парис собрался на корабль,
Готовый уж к отплытью на заре.
Явилась, как сияние небес,
Но видимой предстала лишь Парису
И мне, разгневана и милостива,
С улыбкой ослепительной и нежной,
Острее бьющей стрел ее сынишки.
Ах, что со мной случилось? О, блаженство!
Как в небо вознеслась, купаясь в море!
Познала я любовь и красоту,
Как воплотилась вся я в Афродите,
С Парисом заодно в полете дивном,
Влюбленным как впервые, он сказал.
Вступили мы на палубу, корабль
Уж плыл по морю, с парусами в небе…
Что ж это было? Похищение?
Парисом? Нет, самою Афродитой,
В соперничестве с Герой и Афиной
Затеявшую на земле и в небе
Войну с участием богов Олимпа.
………………………………..
ХОР ДЕВУШЕК
Троянская война аэдами воспета.
Но в памяти народов песнь поэта
Навеки сохранилась, как пример
Поэмы несравненной, о, Гомер!
Роман и драма вместе — «Илиада».
На ней и воспиталась вся Эллада,
Возросшая во славе, как в мечте,
С рожденьем новым в красоте!
Когда последствия столь лучезарны,
Должны мы быть Елене благодарны.
О, да! Благословенна красота!
И к ней стремленье не мечта,
Любовь, высокое деянье,
Всех нас, живущих ныне, достоянье!
Сюита из поэмы «Сапфо и Алкей»
Благословенный остров Лесбос, славный
Рождением Алкея и Сапфо,
И Дафниса и Хлои, с Митиленой
Вдали от деревень по горным склонам,
С пещерой нимф и пастбищами коз,
А также и овец, приснился мне,
Как мир из детства, юности моей.
1
Большим казался остров, с городами,
Цветущая страна среди морей,
С названием столицы Митилена,
Где все звенело песней и пернатых,
И самых первых лириков Эллады,
А знать, и Рима, и Европы всей.
Алкей играл в войну, твердя Гомера,
Пел в Хоре мальчиков во время празднеств
Всегородских и свадеб, рос как воин,
К защите родины всегда готовый.
Он видел девушек во время празднеств,
Да только мельком и украдкой ту,
Чей облик нежный и веселый, чудный,
Всегда он помнил — с детства, как себя,
Из круга высшей знати государства.