— Теперь — вдвоем!
Дэби, к счастью, уже вернулась назад, и подъем обеих жертв катастрофы оказался заснятым на ее камеру.
Шофер-телохранитель консула подхватил не подающую признаков жизни девушку, которую вытащили первой, аккуратно протиснулся через лаз и побежал к распахнутой дверце “линкольна”. Там ее принял консул и тут же начал приводить в чувство.
Когда через борт колодца перевалили тело мужчины, его губы в луче софита слабо шевельнулись.
— Тише! — шикнул Валера и приложил к ним ухо. — Сумки, говорит. Миша, захвати сумки — там что-то важное…
Москва
С женой Крахмальников и сегодня не поговорил. Просто он домой не поехал. Готовился к завтрашнему ток-шоу “Дебаты”. Они набросали с Ириной план, составили список приглашенных, наметили видеоролики. Консультанты натащили такое количество литературы о метростроительстве, что и за год не прочитать.
— Ты мне самое главное, — попросил он Долгову.
— Самое главное: метро построили с нарушением всего, что только можно. Торопились очень.
— Ясно. Да, англичане будут? Ну которые с этим агрегатом.
— Будут.
— Хорошо. Только вот Булгаков… На хрена он нам вообще нужен?
— Ну как? Поспорят с Казанцевым, — пожала плечами Долгова.
— Не поспорят. Казанцев уехал.
— Куда?
— Вообще — уехал… А что Никитин?
— Пока молчит. У него там мрак. За ним охотятся, представляете?
— Да ты что!.. Странно.
Крахмальников вспомнил слова президента о питерской катастрофе. Значит, самодеятельность тамошнего мэра. Ну ничего, мэр с Булгаковым в одной лодке, вот и будет интрига. Булгаков же наверняка бросится защищать питерского Хозяина.
И вдруг Крахмальникова как обухом по голове.
Булгакова теперь топить нельзя! Потому что коммунист Стрекалин — худшее из двух зол.
— Ирина, смонтируй-ка мне к передаче ролик про Булгакова.
— Какой ролик?
— Очень положительный, — с нажимом сказал Крахмальников. — Очень.
— Что-то случилось? — не сразу спросила Долгова.
— Да, случилось. Будем снова прятать дулю в кармане…
Питер
Блестящий черный “линкольн” мчался по ночным питерским улицам. В его просторном, жарко натопленном салоне сменились запахи известковой подземной воды от лежащей на полу мокрой одежды и отличного виски, которым десять рук растирали два обнаженных закоченевших тела.
— Надо в ближайшую больницу, — сказал Миша.
— Не стоит, — ответил слегка запыхавшийся от усилий дипломат. — Там их примет дежурный фельдшер, а у нас в консульстве — бывший судовой врач флагмана нашего Шестого флота, он многих в свое время вывел из подобного состояния. Потом, в больнице вряд ли найдется программируемая джакузи — лучшее, что может быть при переохлаждении, а у меня она есть. К утру эти люди встанут на ноги. Да и вам всем там будет спокойнее переночевать.
В этом старый дипломат ошибся — спокойно выспался лишь один Миша, приняв изрядную дозу такого же виски, каким он растерся в машине.
Пока бывший морской врач хлопотал над пострадавшими, а Дэби проявляла пленку и печатала фотографии в кодаковской, мини-лаборатории, обязательной в каждом консульстве США, мужчины сидели у камина и обсуждали перспективы дела об аварии в метро. В том, что оно будет возбуждено, никто из них не сомневался. Весь вопрос в том, кто по нему будет проходить и прозвучит ли имя мэра.
В кармане Никитина запиликал давно молчавший мобильник.
— Это Валерий Леонтьевич? Добрый вечер, точнее ночь, — раздался в трубке голос только что упомянутого Хозяина. — Надеюсь мне нет необходимости представляться.